Parshas Acharei Mos-Kedoshim
Согласитесь, каждому человеку иногда хочется побыть какое-то время одному: отдохнуть, собраться с мыслями, что-то вспомнить. Одиночество иногда бывает целительным как сон. И никто не хочет "в беде оставаться один". Даже самый закоренелый бандит более всего боится не тяжелых условий содержания в тюрьме, а одиночной камеры. Закоренелый мизантроп пристально следит - обращают ли на него внимание те, кого он так не любит. Интроверты и экстраверты, мы не можем без присутствия других людей, это в нашей природе. Способность общаться друг с другом по сути и определяет степень развития того или иного общества или общины: как мы способны выразить себя, как мы договариваемся и как отзываемся друг о друге. Словом мы зовем на помощь, ободряем, а иногда готовы "утопить" своего ближнего. В слове есть и легкость полета и тяжесть свинца. Брошенное слово может упасть как капля кислоты...
После правил о чистоте, кошерности, пищи говорит Тора об одном из самых страшных видов нечистоты - язвах, которые, по словам Рамбама, были даны евреям в качестве знака, некоего удивительного явления, чтобы предостеречь их от злословия. Сначала язвы появлялись на стенах дома, если это не помогало, язвы поражали предметы из кожи, и лишь затем переходили на тело. Тора однозначно связывает духовное состояние человека с его физическим: сначала человек перестает видеть Первопричину всего происходящего в мире во Всевышнем, потом пересматривает свой статус в обществе, отводя себе самую яркую, центровую роль, и, наконец, не "комплексует" по отношению к другим людям. Вот тут-то и можно высказать о них все, что думаешь, а проще говоря, посплетничать. А о том, что это разъедает отношения людей, их доверие друг другу, готовность прийти навыручку, об этом можно уже не думать. Главное получить удовольствие, обозначив кого-то ниже себя: никто ведь не сплетничает, что у соседа дети умнее и красивее, чем свои.
Ну что ж, явление известное и "эпидемическое". Как же тут быть "простым гражданам"? Говорит Тора, что по решению коэна должен был пораженный язвой пребывать в одиночестве вне общества, пока не очистится. Это было очень трудное решение для коэна, призванного произносить: "..и повелевший нам благословлять Твой народ, Израиль, с любовью!" Как же быть сейчас? Обращает наше внимание Любавичeский Ребе, что коэну свойственна доброта, т.е. именно то качество, нехватка которого порождает чувство высокомерия одного еврея по отношению к другому. Только доброму человеку можно поручить принимать решение о том, должен ли другой быть изолирован или нет. Из этого Ребе делает вывод: когда мы обнаруживаем в другом еврее недостаток, видим, что человек ведет себя не так, мы не имеем права осуждать его и отдалять - он не должен оказаться вне "лагеря" из-за того, что в нем есть недостаток. Только когда мы уверены, что есть в нас подлинная любовь к другому еврею, что нами движет доброта и желание помочь, а не личностные эмоции, мы можем позволить себе замечание. И именно благодаря такой подлинной любви, любви, не зависимой ни от чего, перестанет существовать причина Изгнания - беспричинная ненависть, из-за которой был разрушен Храм, и тут же наступит истинное и полное Освобождение, которое принесет наш праведный Мошиах.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
В недельной главе мы читаем о «живой воде», очищающей от нечистоты. Известно, что воды миквы подобны водам потопа, который не только был наказанием, но повлек за собой очищение мира...
В этом же заключается внутреннее содержание житейских проблем, заботы о Парнасе - пропитании. Они словно стирают человека, приводя его в, тревожное, обезличенное состояние, уничтожая его индивидуальность. Как это ни парадоксально, есть у этого процесса и положительная сторона: человек становится сосудом для Б-жественности.
И, поскольку, посылая на Землю потоп или создавая положение, когда мы вынуждены заботиться о поисках пропитания, Всевышний, не имеет намерения наказать, а желает лишь очищения Творения, понятно, что все неприятности, заботы и проблемы могут исчезнуть в одно мгновение, если человек всей душой примет то, ради чего они посланы, постигнет внутреннее содержание этих проблем и придет к «нохо дэруха» - успокоению в материальной и духовной сфере.
Недельная Глава - Тазриа:
«В день же восьмой обрежут крайнюю плоть его»
Глава «Тазриа» занимается явлениями, называемыми в Торе общим именем «цараат», обычно переводимым как проказа. Некоторые объясняют многочисленные законы, связанные с «цараат», как гигиенические мероприятия, имеющие целью предотвратить распространение тяжелой и заразной кожной болезни, весьма частой в древности.
Великий талмудист, ученый и врач средневековья РАМБАМ посвящает законам о «цараат» целый раздел в своем кодексе «Яд Хазака». В последнем параграфе этого раздела составитель как бы подводит итог описанным в нем законоположениям, выражая при этом широко распространенный в талмудической литературе взгляд на «цараат» и связанные с ней законы, сильно отличающийся от приведенной выше «рациональной» точки зрения. Приводим этот параграф в свободном пэреводе с небольшими сокращениями:
- «Цараат» - это общее название для целого ряда непохожих друг на друга явлений. Так, повеление кожи человека называется в Библии «цараат», и выпадение части волос на голове или в бороде называется «цараат», и изменение цвета одежды или стен домов тоже называется «цараат». Эти аномальные образования на одежде или домах, которые Тора называет общим именем «цараат», не были естественными явлениями. Это было знамение и чудо, случавшееся в среде евреев, чтобы уберечь их от злословия.
Если кто-нибудь распространял клевету, то сначала появлялись аномалии на стенах его дома. Если он исправлялся, то дом его очищался от скверны «цараат». Но если он продолжал злословить и после того, как стены его дома были разобраны, то «цараат» поражала его кожаную утварь, на которой он сидел и спал. Если он теперь исправлялся, то его вещи очищались, но если он продолжал грешить вплоть до того, что они предавались сожжению, то поражались носимые им одеяния. Если и тогда он не исправлялся, то «цараат» поражала его кожу, он становился прокаженным и изолировался от людей, чтобы впредь не заниматься преступной болтовней, то есть насмехательством и клеветой.
- И от этого предостерегает Вс-вышний в Торе, говоря: «Берегись язвы проказной», «Помни, что сделал Г-сподь, Б-г твой, Мириами...» Он говорит этим: вдумайся в то, что произошло с пророчицей Мириам, которая была поражена проказой за недопустимые речи о своем брате Моше. Причем она была старше Моше, она воспитала его на своих коленях и подвергала себя опасности, чтобы спасти его, когда он был брошен в воду. И она не говорила о нем дурное, но лишь приравняла его к другим пророкам. И он не был обижен ее словами, ибо сказано: «А этот муж, Моше, - скромнейший из всех людей, что на земле». И при всем этом она была тотчас же наказана проказой. Что же говорить о людях злых и глупых, любящих рассказывать сплетни?
- Так ведь обычно проходит собрание злостных насмешников. Сначала вдоволь наговорятся о всяческом пустом и никчемном, от этого переходят к хуле на праведников, затем судачат о пророках, высмеивая их слова, а после заводят разговор о Б-ге, пока не начинают отрицать ОСНОВУ.
- А причиной этому праздное шатание, времяпрепровождение в обществе неучей и на гулянках среди пьянчуг. Совсем по-иному проходит беседа достойных евреев, в которой слышны исключительно слова Торы и мудрости.
Итак, РАМБАМ утверждает, что упоминаемая в Библии проказа была особой карой, ниспосылаемой свыше за злословие.
Талмуд приравнивает злословие к трем тягчайшим грехам: идолопоклонству, убийству и кровосмешению. В галахической и нравоучительной литературе это преступление тщательно анализируется с выделением отдельных видов и их классификацией. Этому, к сожалению, весьма распространенному греху, как и родственному ему сплетничанию, посвящено объемистое исследование выдающегося талмудиста конца прошлого столетия, р. Исраэля Меира ха-Коэна (1838- 1933). Этот гениальный ученый создал за свою долгую жизнь целый ряд произведений, получивших всеобщее признание, в том числе грандиозный комментарий к «Шулхан-Арух» под названием «Мишна Брура», книгу «Махане Исраэль», написанную для еврейских солдат, книгу 'Тагарат Исраэль», посвященную вопросам чистоты отношений между супругами, и другие. Но на первом месте в его наследии стоит книга, в которой с необычайной эрудицией и эмоциональностью освещается гнусное и пошлое, но вместе с тем столь знакомое нам злословие и сплетничание. Название этой книги прочно укрепилось за самим автором. Под этим именем он вошел во все энциклопедии, справочники и сборники. Не все слыхали имя Исраэль Ме-ир ха-Коэн, но все знают имя «Хафец-Хаима». Название «Хафец-Хаим», означающее буквально «Желающий жизни», взято из 34-го Давидова псалма, в котором псалмопевец говорит: «Кто он, муж, желающий жизни... Береги язык твой от зла и губы твои от речей лжи» И говорил Б-г Моисею так: говори сынам Израилевым: если женщина зачнет и родит мальчика - будет она нечиста семь дней... в день же восьмой обрежут крайнюю плоть его».
В нашей предыдущей статье, на тему главы «Шмини», приводился комментарий «Кли якар», объясняющий, почему заповедь обрезания, «брит-мила», совершается именно на восьмой день. «Семь - это будни, восемь - святость». Восьмой день, в который исполняется «брит-мила», превосходит своей святостью седьмой день, субботу; и поэтому ради соблюдения этой заповеди допускается нарушение субботнего покоя. В своде еврейских законов, «Шулхан-Арух», указывается, что в момент «брит-мила» тело ребенка начинает озаряться священной душой, полученной им в наследство от праотца Авраама.
Если из-за болезни ребенка или по другой причине обрезание не было совершено вовремя, ребенок вовсе не перестает считаться евреем. Более того, еврейский закон предписывает в случае болезни новорожденного ждать целую неделю после исчезновения симптомов, чтобы не оставалось сомнений в его полном выздоровлении, и лишь после этого ввести его в союз праотца Авраама.
Заметим в этой связи, что у самаритян, которые, приняв Моисеевы законы, отвергают талмудические разъяснения их, ребенок, не подвергшийся обрезанию на восьмой день жизни, уже не считается правоверным самаритянином.
Первый, кто прошел «брит-мила» на восьмой день жизни, был патриарх Ицхак. Его отец Авраам, принявший от Вс-вышнего это предписание, отчего оно и называется его именем, исполнил его в возрасте 99 лет. В награду за это, кстати, Авраам получил в наследственное пользование всю землю Ханаан. Отсюда, по мнению комментатора, пошел обычай дарить новорожденным подарки ко дню «брит-мила». Подарки эти, естественно, значительно скромнее, но ведь дорого внимание.
В одном месте в Мидраше утверждается, что оперировал Авраама не кто иной, как Сим (Шем) , отец всех семитов. Существует также мнение, что Авраам сам проделал над собой эту операцию с непосредственной помощью Вс-вышнего. Позже совершать «брит-мила» стали специально обученные моэлы. Обычно моэл оперирует лезвием, заточенным с обеих сторон. В этом нет никакой мистики. Просто принимают во внимание, что, волнуясь, он может начать резать не той стороной, причиняя младенцу лишние страдания.
Кроме моэла в «брит-мила» непременно участвует еще одно лицо. Это сандак, или, на идише, «сандек». Сандак держит ребенка на своих коленях, придерживая его ножки. Роль сандака считается весьма почетной, и счастливым родителям часто приходится немало поломать голову над тем, кому именно ее предоставить и как избежать обиды остальных претендентов.
Сандак стал участвовать в обряде «брит-мила», по-видимому, в самые древние времена. В Мидраше имеется упоминание, что царь Давид нередко удостаивался этой чести. Хотя, надо полагать, его в таких случаях сандаком не называли: по той причине, что в его дни евреи по-гречески не говорили. Слово «сандак» возникло уже в талмудический период и ведет свое происхождение от греческого «синдикос», которое вначале означало адвоката, а позже - вообще полномочного представителя. Отсюда, кстати, современное «синдикат».
Павел из Тарсуса, тот самый, что раньше был Савлом, стремясь облегчить язычникам принятие проповедуемого им христианства, заменил обрезание обрядом баптизма. При этом он сохранил роль сандака, как помощника священника, совершающего обряд. В средние века немцы называли такого сандака «годфатер». Евреи, жившие тогда на территории Германии и говорившие по-немецки, вследствие чего, между прочим, появился на свет язык идиш, постепенно и своих, исконно еврейских сандаков стали называть гефатерами. Ну, а гефатер, несколько раз перекочевав из страны в страну, превратился в кватера. Позже кватерами стали звать уже не .сандака, а нового участника «брит-мила», мужчину, приносящего младенца в помещение, где совершится процедура «брита». Кватер принимает ребенка из рук кватерши, которая приносит его из женской части синагоги, где он находился со счастливой матерью. Обычно кватерами назначают супружескую пару.
Надо сказать, что Павел - не единственный еврей, считавший нужным «гуманизировать» иудаизм, изъяв из него обрезание. Уже в наше время подобная идея была выдвинута реформистскими рабаями. Однако и сами реформисты в большинстве своем соблюдают эту заповедь.
Да что реформисты!.. Во времена испанской инквизиции были обнаружены монастыри, в которых монахи, происходившие из маранов, совершали обрезание над своими собратьями. Почему так упорно держатся за эту заповедь евреи на протяжении тысячелетий; даже евреи, отказавшиеся вроде бы от всего еврейского?
Соображения гигиены? Они были выдвинуты еще Филоном Александрийским и с тех пор неизменно подтверждались медициной. Но вряд ли в этом причина. Более логично объяснение, которое дает р. Шимон Бен-Элазар в талмудическом трактате «Шаббат». Он говорит: «Заповедь, ради которой евреи шли на самопожертвование, сохранилась у них навсегда». И в качестве примера приводит он заповедь «брит-мила». Со времен тирании царицы-финикийки Изавели евреи неоднократно противостояли декретам властей, запрещавщим исполнение этой заповеди. И часто платили они за это жизнями. Как в дни Антиоха Эпифана, когда матерей, уличенных в совершении «брит-мила» над своими новорожденными сыновьями, сбрасывали с городских стен вместе с младенцами.
На 31-й день после рождения первенца, а если этот день выпадает на субботу, то на следующий день, отец ребенка устраивает торжественную трапезу - «пидьон ха-бен» - выкуп первенца.
По закону Торы, первородный сын, не принадлежащий к роду левитов или коэнов, должен быть символически выкуплен у какого-нибудь коэна за сумму в пять серебряных шекелей.
Всякий ребенок мужского пола, родившийся первым у своей матери, даже если отец его имел до этого детей от другой женщины, должен по достижении месячного возраста пройти обряд «пидьон ха-бен». Если этого не сделал своевременно его отец, он должен совершить этот обряд сам, когда вырастет. Заповедь о «пидьон ха-бен» не распространяется на первенцев, у которых мать или отец принадлежат к роду левитов или коэнов.
В наше время распространены случаи приобщения к традиционному еврейству людей, до этого весьма далеких от всего еврейского и даже рожденных от смешанных браков. Если такой человек был первым ребенком у своей матери или является отцом такового, его, естественно, интересует, относится ли к нему закон о выкупе первенца. Как известно, еврейство ребенка определяется по матери, и поэтому первый сын у еврейской матери подлежит выкупу независимо от того, какой национальности его отец. И здесь надобность в выкупе отпадает, если мать - из рода левитов. Но если она коэнет (дочь коэна), то ее первородный сын от нееврея тем не менее должен пройти обряд выкупа, ибо связь с неевреем, как и любая другая запрещенная Торой связь, лишает ее принадлежности к священническому сословию. Сын нееврейской матери не является евреем, и к нему не относятся заповеди, вмененные в обязанность евреям, даже если рожден он от еврейского отца. Однако если к моменту рождения первенца мать его уже приняла гиюр, ее сын - еврейский первенец и подлежит выкупу.
В настоящее время примерно двадцатая часть всех родов осуществляется путем кесарева сечения. На первенцев, рожденных таким путем, закон о выкупе не распространяется.
Заповедь считается исполненной в тот момент, когда кто-либо из прямых потомков Аарона примет 5 шекелей (библейских) из рук счастливого отца (или от самого первородного сына, если в свое время отец его не сделал этого). Почти в каждой еврейской общине есть признанные коэны. Их, правда, очень мало среди грузинских евреев. Однако всюду, где проживают грузинские евреи, по соседству с ними находятся ашкеназийские или бухарские общины, в которых коэны - не редкость. Так что найти коэна, чтобы совершить «пидьон ха-бен», - не столь сложная проблема. Сложнее перевести сумму в пять библейских шекелей на теперешние деньги. Установлено, что пять шекелей вместе содержали 109 граммов чистого серебра. И эту сумму должен получить коэн при обряде выкупа. Он может получить ее чем угодно, только не землей и не... деньгами. Бумажные деньги, как и нынешние монеты, равно как чеки и векселя, обладают условной ценностью и для выкупа первенцев не пригодны. Во многих общинах принято дарить коэну серебряную посуду или иные предметы из серебра, содержащие в общей сложности не менее 109 г чистого металла. Государственным банком Израиля выпускаются специальные монеты - серебряные, конечно - для обряда «пидьон ха-бен». Каждая такая монета равноценна одному библейскому шекелю. Набор из пяти монет продается в специальной коробочке и снабжен сертификатом, носящим подписи главных раввинов и Государственного банка. Как уже было сказано, для исполнения заповеди необходимо и достаточно, чтобы какой-нибудь коэн получил в качестве выкупа за первенца определенную сумму, причем затем он может всю эту сумму или часть ее возвратить: заповедь уже исполнена. Однако традицией установлена особая церемония, которой сопровождается этот обряд. После того как все гости омыли руки и произнесли благословение над хлебом, отец приносит ребенка, кладет его на стол перед сидящим коэном и говорит: «Моя жена-исраэлитка родила мне вот этого первородного сына». Коэн спрашивает: «Что ты хочешь больше: твоего первенца-сына или пять монет, которые ты обязан дать мне в качестве выкупа твоего сына по закону Торы?» Отец отвечает: «Я хочу моего сына-первенца, и вот тебе пять монет в качестве выкупа, который я обязан совершить». Затем он дает выкуп коэну, произнося два благословения: одним он благодарит Создателя за то, что Он освятил нас своими заповедями и в том числе заповедью о «пидьон ха-бен», а вторым - за то, что дал ему возможность дожить до дня исполнения этой заповеди. Ведь исполнение заповедей Создателя - наивысшая радость для еврея.
ЧЕТВЕРО, ВОШЕДШИЕ В ПАРДЕС. Александр Элькин.
Журнал "Лехаим", Апрель 2012.
Известно, что в содержании Торы есть четыре основных уровня, обозначаемых словом «Пардес» («сад»). На иврите оно состоит из четырех букв, которые рассматриваются как аббревиатура названий этих четырех уровней: пшат (простой смысл слов), ремез (намек), драш (истолкование, имеющее характер более глубокий и широкий) и сод (тайна). В самом общем плане этим четырем уровням соответствуют Письменная Тора, Мишна, Талмуд и каббала. Однако, как сообщает каббала, каждый из этих четырех уровней тоже содержит все четыре уровня: то есть, например, в пшате есть и его собственный пшат, и его ремез, и его драш, и также сод пшата. Соответственно и сод также обладает всеми четырьмя уровнями (только, понятно, постижение уровня сод сода доступно лишь величайшим знатокам Торы, овладевшим всеми ее дисциплинами).
И оба Талмуда, Вавилонский и Иерусалимский, и «Мидраш-раба», и мидраш «Ялькут Шимони», и «Зоар», и древняя каббалистическая книга «Гейхалот» («Чертоги») содержат рассказ о «четырех, вошедших в Пардес», то есть овладевших Торой во всем ее объеме, в том числе и на уровне сод. Сам факт этого столь уникального в Устной Торе повторения означает, что здесь содержится какой-то урок, крайне важный для всех евреев в каждом поколении. Какой именно? На этот вопрос в ходе нашей истории по-разному отвечали мудрецы, являвшиеся авторитетами для еврейского народа.
Сообщает Вавилонский Талмуд (Хагига, 14б): «Четверо вошли в Пардес: Бен-Азай, Бен-Зома, Ахер и рабби Акива. Сказал им рабби Акива: "Когда вы достигаете плит чистого мрамора, не говорите: "Вода! Вода!" - потому что сказано: "...рассказывающий небылицы долго не устоит пред Моими глазами"" (Теилим, 101:7). Бен-Азай глянул - и умер; о нем Писание говорит: "Дорога в глазах Г-спода смерть тех, кто предан Ему" (Теилим, 116:15). Бен-Зома глянул - и повредился (в уме), и о нем Писание говорит: "Мед нашел ты - ешь в меру, а то пресытишься им и его изрыгнешь" (Мишлей, 25:16). Ахер - порубил посадки; рабби Акива (вошел в мире[1]) и вышел в мире».
Здесь очень много непонятного. Что такое «плиты чистого мрамора» и при чем тут «вода»? На что взглянули Бен-Азай и Бен-Зома - так что это им обоим принесло несчастье? Какие такие «посадки» порубил Ахер?
Но и главное понятие - «Пардес» - оказывается далеко не столь однозначным, если хотя бы мельком оглядеть то, что написано по поводу этого рассказа Талмуда. Раши откровенно говорит, что выражение «вошли в Пардес» означает «поднялись в небеса посредством произнесения Имени (Всевышнего)», то есть благодаря применению средств практической каббалы. Один из последних гаонов Двуречья, Гай Гаон (Х век), высказывается более осторожно: «Пардес - это глубины мудрости». Комментатор же Талмуда Маарша (рабби Шмуэль-Элиэзер Эйделс) уточняет, что Пардес - это именно Б-жественная мудрость. В этом он следует рабейну Тордосу Галеви, одному из крупнейших испанских каббалистов XIII века, который, правда, высказался еще более определенно: имеется в виду «наука о Б-жественном», то есть каббала.
Отдельно стоит трактовка «Аруха»[2], согласно которой Пардес - то же самое, что Ган-Эден, то есть духовный «райский сад», где пребывают души праведников.
Однако параллельно существует и более рационалистический подход, берущий свое начало от «Тосафот» («Дополнений» к комментарию Раши): в них написано, что слова Раши «поднялись в небеса» не следует понимать буквально. Хотя, действительно, те четыре мудреца Торы «вошли в Пардес посредством произнесения Имени», они все же «не поднялись в небеса в буквальном смысле: им только казалось, что они находятся в небесах». Иначе говоря, они чувствовали себя так, как если бы перенеслись в духовный мир, и воспринимали духовные откровения столь ясно и отчетливо, как если бы видели их глазами.
Для того чтобы хотя бы в некоторой мере разобраться в этих мнениях и ответить на поставленные выше вопросы, займемся каждым из «четырех, вошедших в Пардес» в отдельности. Рабби Акиву представлять не надо: он, фактически, источник всей известной нам Устной Торы - и Мишны, и Алахи, и мидрашей, и каббалы. О величии Бен-Азая и Бен-Зомы дает представление Мишна, лаконично сообщая: «С тех пор как умер Бен-Азай, исчезли усердные (в изучении Торы); с тех пор как умер Бен-Зома, исчезли интерпретаторы (Торы)» (Сота, 9:15). Больше внимания нам следует уделить Ахеру.
Образ Ахера - «иного», то есть не согласного с основным течением иудаизма, - издавна вдохновлял тех, кто искал оправдание собственному своеволию, а в особенности еврейских «просвещенцев» XVIII-XIX веков и «прогрессистов» ХХ века, проповедовавших откровенное безверие и отречение от иудаизма.
Разбирая эти мнения, Гилель Цейтлин[3] доказывает их несостоятельность. В частности, он отмечает, что наиболее устоявшимся оказалось представление об Ахере как об агностике, то есть философе, придерживающемся теории дуализма. Начало ему положил все тот же Гай Гаон: он полагал, что Ахер пришел к идее дуализма, подобного верованиям персидских магов в то, что миром управляют два божества: доброе и злое. Но если бы Ахер действительно примкнул в ним, его настоящее имя - Элиша, сын Авуи, - не называлось бы в трактате Мишны «Авот» («Отцы [еврейства]») и там не приводилось бы его изречение, а Талмуд не восхвалил бы его глубочайшие познания в Торе[4].
Свое прозвище Ахер («Иной») он получил уже после того, что произошло с ним в Пардесе. Но отметим: уже только тот факт, что он смог войти в Пардес, свидетельствует, что Элиша, сын Авуи, стоял на такой же высоте, что и рабби Акива. Различие между ними проявилось в том, что они делали там и как вышли. Это подчеркивает рабейну Тордос: «Несмотря на то что рабби Акива постиг то же самое, что постиг Ахер, он не ошибся, как ошибся тот». Из этих слов ясно следует, что Ахер лишь совершил ошибку, а отнюдь не предательство по отношению к Торе.
В чем же состояла ошибка Ахера? Талмуд (Хагига, 15а) рассказывает, что однажды он спросил рабби Меира, как тот понимает стих «...и также одно напротив другого создал Б-г...» (Коелет, 7:14). Рабби Меир ответил так: «Всему, что сотворил Святой, благословен Он, сотворил Он соответствующее: сотворил горы - и сотворил холмы, сотворил моря - и сотворил реки». То есть рабби Меир истолковал этот стих в том смысле, что он говорит о парах однородных явлений. Однако Ахер возразил: «Рабби Акива, учитель твой, не так говорил, но: сотворил праведников - сотворил нечестивцев, сотворил Ган-Эден - сотворил Геином!» То есть во всем мире добру противопоставлено зло. Поэтому Маарша так объясняет выражение «порубил посадки»: «разрубил то, что объединено, и отделил части одну от другой». Тем самым Ахер оправдал свою новую позицию противопоставления себя остальным мудрецам Торы и остановился на ней.
Но рабби Акива избежал этой ошибки. Трактат «Авот» (13:15, 16) приводит его высказывания, дающие нам ключ к пониманию того, почему рабби Акива не пошел по иному пути, хотя «постиг то же самое, что постиг Ахер». «Все предвидено, - говорит рабби Акива, - но разрешение (на свободный выбор) дано, и добром судится мир, и все - по мере множества действий».
«Все предвидено» - все заранее известно Творцу, дарующему жизнь и добро, но тем не менее людям дозволяется вести себя так, как им угодно, и без помех выбирать между добром и противоположным. Но «добром судится мир»: тот же самый Творец, сотворивший добро, сотворил и зло, чтобы у человека была полная свобода выбора своего поведения, однако Сам Он - совершенство добра. «Г-сподь - един, и Имя Его - едино» (см.: Зхарья, 14:9). Поэтому конечная цель, к которой движется мир, - это добро, а люди, преследуя свои личные интересы, волей-неволей в конечном счете служат достижению этой цели: «Все - по мере множества действий». Так что добро и зло являются антиподами лишь для того, кто не постиг конечного смысла существования «зла», происходящего из того же источника, что и «добро», и не поднялся к пониманию высшего Единства.
Ахер же, в отличие от рабби Акивы, «порубил посадки» - то есть, осознав величие и мощь зла, вообразил, будто оно имеет (по крайней мере, в этом мире) независимое существование. Возможно, отсюда его пессимизм в ответе рабби Меиру, призывавшему его совершить тшуву: «Но я уже слышал из-за небесного занавеса: ""Возвратитесь, шалые дети..." (Ирмеяу, 3:14) - все, кроме Ахера"!..» (Хагига, 15а). Веря, в принципе, в возможность возвращения, Ахер полагал, что слишком крепко держат его силы не менее мощные, чем силы добра.
И именно к нему в первую очередь относится предупреждение рабби Акивы не принимать за воду мрамор. Рабби Акива знал, какие опасности угрожают тому, кто созерцает величайшие тайны мироздания. В особенности - опасность не разглядеть единство всего сущего под скрывающими его силами-антиподами, видимыми очевидно и ясно. В книге «Гейхалот» сказано, что Пардес - это «чертоги духовного мира», и входящий в них, чтобы постичь глубочайшие тайны мироздания, обязан быть крайне осторожным. «Тому, кто открывает шестой чертог, - говорится там, - кажется, что он видит мириады волн, - но в действительности там нет даже капли. Лишь сверкание плит чистого мрамора порождает впечатление, будто видишь воду...» Но если вошедший в этот чертог отклонится от Истины хотя бы на волосок, если он представит себе духовные явления в виде какой бы то ни было материальной формы - даже для себя, для большей наглядности, - это засчитается ему как настоящая ложь. А «рассказывающий небылицы не устоит пред Моими глазами»! Поэтому рабби Акива предупредил: не принимайте камни за воду! Из слов «Зоара» (ч. 1, 26б), поясняющих, в чем состояло предостережение рабби Акивы, понятно, что смысл его заключается в следующем. Не случайно он повторил два раза слово «вода» - имея в виду: не воображайте, что есть две «воды». «Не оступитесь и не упадите с высоты, откуда открывается вид на истинное единство всего сущего, на ступень, с которой начинается разделение на мнимые противоположности: "вода - вода", "вода-добро и вода-зло", "вода-жизнь и вода-смерть"...»
Однако призыв его не был услышан. Бен-Азай и Бен-Зома безбоязненно «глянули» - куда? Раши говорит: «В сторону Шхины», а Маарша объясняет более подробно: «Из-за того, что душа Бен-Азая прилепилась в великой и истинной любви к высшим предметам, он глянул на ослепительный свет, и душа его вырвалась из тела. Она увидела, насколько хорош покой[5], и не захотела возвращаться на свое место. Это - невероятная высота, и потому стих "Дорога в глазах Г-спода..."» относится к Бен-Азаю. Таким образом, смерть Бен-Азая не была наказанием за проступок: она сама была проступком. «Душа моя страстно полюбила Тору», - сказал он как-то раз о себе (Вавилонский Талмуд, Йевамот, 63б) и поэтому даже не хотел жениться и обзаводиться семьей. Тора, Б-жественное было единственным содержанием его жизни. И когда душа его узрела свет Шхины, она вырвалась из тела и устремилась к Б-жественному, как огонек свечи притягивается к большому факелу. Однако тем самым душа Бен-Азая уклонилась от исполнения на земле той миссии, которая была возложена на нее Всевышним, и это было засчитано ей как нарушение Высшей воли.
«Бен-Зома, - продолжает Маарша, - не был столь совершенным и уравновешенным интеллектуально, как Бен-Азай, и из-за того, что также смотрел на свет, более ослепительный, чем мог вынести его разум, спутались у него все понятия, и он повредился в уме - подобно человеку, который сходит с ума из-за того, что оказался не в силах постичь до конца то, к чему страстно стремился». Потому-то он и уподобляется набросившемуся на вкусный мед, объевшемуся им и повредившему сам себе...
Какой же урок содержится в рассказе о «четырех, вошедших в Пардес»?
Четыре мудреца - это четыре типа людей, изучающих Тору, и четыре типа самого ее изучения. Бен-Азай, Бен-Зома и Ахер олицетворяют собой те опасности, которые угрожают желающему проникнуть в скрытое, те соблазны, которые подстерегают стремящегося достичь созерцания того, что окутано тайной. И тот, кто пренебрегает этими опасностями и поддается этим соблазнам, не выполняет задание, ради которого его душа спустилась в этот мир и облачилась в материальное тело. Гарантией же благополучия - «входа в Пардес в мире и выхода из него в мире» - служат те качества, которые воплощает рабби Акива. Он уже «вошел (в Пардес) в мире» - не как Бен-Азай, стремившийся лишь к собственному совершенствованию, не как Бен-Зома, разум которого не вынес огромности открывшегося ему знания, не как Элиша, сын Авуи, принявший видимое за действительное и ставший Ахером. Рабби Акива вошел в Пардес с единственным намерением: исполнить волю Всевышнего, установить мир между противоположностями, открыть единство Б-жественного и земного, духовного и материального. Поэтому он и «вышел в мире».
В самом общем плане: тот, кто стремится к Истине и лишь к ней не только в ее теоретическом, и но в материально-конкретном, действенном выражении, кто ставит себе единственную цель - исполнить волю Всевышнего, в чем бы она ни состояла, - способен воспринять сокровенные тайны Торы.
[1]. Таков вариант текста, обычно приводимый в учении хабадского направления в хасидизме.
[2]. Самый первый по времени словарь терминов Талмуда и Мидраша. Автор - рабби Натан, сын Йехиэля, из Рима (1035-1110?) - глава ешивы, талмудист и лексикограф.
[3]. «Ключ к книге Зоар», ч. 1, гл. 5: «Перевоплощения, через которые прошло учение Зоара».
[4]. Кстати сказать, именно так аргументирует рабби Авраам Закуто - астроном и историк, живший в XV-XVI веках, - который в своем труде «Юхасин» («Родословие») ратовал за восстановление доброго имени Ахера.
[5]. Реминисценция из Берешит, 49:15.
Десять ступеней. Хасидские высказывания.
Бубер М.
СТУПЕНЬ ЛЮБВИ
ТОТ, У КОГО ЕСТЬ СЕРДЦЕ. Тот, у кого есть сердце, не заботится о месте и пространстве, ибо обитель его - Вселенная. Б-г пребывает в сердце, как сказано в псалме: "Б-г - твердыня сердца моего"*. И Б-г говорит Моше: "Вот место у Меня". Мы знаем, что Б-г - обитель мироздания и нет мира, который является Его местом. И тем же свойством обладает человек, у которого есть сердце, - с тех пор, как Б-г в его сердце. Тот, чье сердце - это сердце Израиля, не может сказать: "Это место не подходит мне", ибо место и пространство не имеют значения для него, так как он сам - вместилище мира, а не мир является его местом.
СОКРЫТИЕ И ОТКРОВЕНИЕ. Когда бесчувственная ненависть властвует на земле, люди прячут свои лица один от другого - тогда и Всевышний скрывает Свой лик. Но когда любовь приходит править миром и люди открыто глядят друг другу в глаза - тогда является великолепие Божественного откровения.
БУКВЫ И ДУШИ. Мириады букв Торы символизируют мириады еврейских душ. Если в свитке Торы пропущена одна-единственная буква, свиток становится непригодным к использованию. Если одна-единственная душа покидает Дом Израиля, Святое Присутствие покидает его. Подобно буквам, души должны держаться вместе, составляя единое целое. Но почему запрещено буквам в Торе касаться друг друга? Потому что каждая еврейская душа должна иметь свой час, свое время, когда она остается наедине со своим Творцом.
В ВОДЕ. Вопрос: в Притчах Соломоновых написано: "Как в воде лицо - к лицу, так сердце человека - к человеку". Почему в этом стихе написано: "в воде", но не "в зеркале"?
Ответ: человек может рассмотреть свое отражение в воде, лишь когда он близко над нею склонится; и сердце должно приникнуть к сердцу другого человека, чтобы увидеть себя из глубины его сердца.
ДАВАТЬ И БРАТЬ. Девиз жизни таков: "Давать и брать". Каждый человек должен и давать, и брать. Того, кто не способен на это, можно сравнить с бесплодным деревом.
В КАЖДОМ ЧЕЛОВЕКЕ. В каждом человеке есть нечто драгоценное, чего нет ни в ком другом. И потому мы должны уважать каждого за то, чем он обладает и чего нет ни у одного из его ближних.
ТЬМА ДУШИ. Написано: "Не видели друг друга, и не вставал никто с места своего"*. Тот, кто не желает видеть своего друга, кончит тем, что прилипнет к своему месту и не сможет с него сдвинуться.
НАШЕ ИСПЫТАНИЕ. Всё в мире может быть подвергнуто испытанию, дабы определить его истинное содержание. Но каково испытание для еврея? Его любовь к еврейскому народу. Когда человек видит, что его любовь к народу Израиля с каждым днем становится все сильнее, в душе своей он знает, что восходит в своем служении Б-гу.
ОБ АИСТЕ. Талмуд говорит, что аист на иврите, святом языке, называется хасида, то есть благочестивым и любящим, ибо он любит свою подругу и птенцов. Да, но почему тогда в Священном Писании он причислен к нечистым птицам? Потому что он дарит любовь лишь своим.
ЗАПОВЕДЬ ЛЮБВИ. Вопрос: нам заповедано любить ближних как самих себя. Как я могу любить ближнего, если он творит мне зло? Ответ: ты должен понять эти слова правильно. Возлюби ближнего как самого себя. Ибо все души едины. Каждая есть отблеск истинной души и эта душа - неотъемлемая часть духовного мира, так же как твоя душа принадлежит всем членам твоего тела. Представь себе, что твоя рука совершила ошибку и ударила тебя. Неужели после этого ты возьмешь палку и подвергнешь наказанию свою руку за недостаток понимания и тем самым увеличишь свое страдание? Так же и с ближним, с которым у тебя единая душа и который причиняет тебе зло из-за недостатка понимания. Наказав его, ты лишь ранишь себя.
Вопрос: но если я вижу человека, который грешит пред Б-гом, как я могу любить его?
Ответ: неужели ты не знаешь, что изначальная душа вышла из сущности Б-га и ныне каждая человеческая душа есть часть Б-га? И не найдешь ли ты милосердия к человеку, если видишь, что один из его святых отблесков заблудился?
ВОЗЛЮБИТЬ ВРАГОВ. Раби Михл завещал своим сыновьям: "Молитесь за своих врагов, чтобы с ними ничего не случилось. И если вы думаете, что это не служение Б-гу, будьте уверены, что больше чем всякая другая молитва - именно эта любовь есть истинное служение Б-гу".
ИСТИННАЯ ЛЮБОВЬ К Б-ГУ. Чтобы по-настоящему любить Б-га, необходимо прежде любить человека. И если кто-нибудь говорит вам, что он любит Б-га, но не любит ближнего, знайте, что он лжет.
КОРНИ. Каждый еврей принадлежит к Дому Израиля, и потому мы не можем отвергнуть его полностью, ибо тот, кто отказывается от своего ближнего - отказывается от самого себя. И даже больше: тот, кто отбрасывает даже малую часть от целого, тем самым лишает себя всего.
КАК САМОГО СЕБЯ. Ты обязан любить ближнего как самого себя. Никто лучше тебя самого не знает твои собственные недостатки, но ты любишь себя, несмотря ни на что. И так же ты должен любить ближнего, независимо от того, как много недостатков ты в нем видишь.
ОБВИНЕНИЕ И ОПРАВДАНИЕ. Когда ты обвиняешь грешника и выносишь ему приговор, утверждая, что он заслуживает того или иного наказания, - ты выносишь приговор самому себе. Ибо, хотя поступки других могут быть противны твоей душе, - есть опасность, что ты сам встанешь на подобный путь. Если ты, например, обвиняешь его в идолопоклонстве, то не исключено, что ты впадешь в грех гордыни, а это подобно тому, что ты сам поклоняешься идолам. И твоя вина, возможно, даже более тяжкая. Ибо ты объект сурового суда. Но если ты оправдываешь грешника и указываешь на то, что он узник своей плоти и не владеет своими страстями, тогда ты оправдываешь самого себя.
Шутка недели...
- Ты хочешь развестись с женой, но не желаешь объяснить причину, - упрекает раввин пришедшего за разводом еврея.
- Поверьте, у меня есть веская причина.
- Но я не могу понять, в чем дело? Твоя жена вежлива, мягка в общении. Она хороша собой, пропорционально сложена, и я просто не понимаю, на что ты можешь жаловаться.
Неожиданно еврей снимает свой ботинок и протягивает его раввину:
- Посмотрите внимательно на этот ботинок: он красив, его пропорции идеальны, он сделан из мягкой кожи...
- Что ты хочешь этим сказать?
- Очень просто, рабби: для всех посторонних выглядит он прекрасно, и только мне одному известно, как нестерпимо он жмет!!!
Сара, кокетливо:
- Сколько мне лет? Угадайте.
- Даже и представить себе не могу.
- Я вам подскажу. Моя дочь ходит в детский сад.
- Да? Она, что, там заведующая?
В Одессе приезжий увидел на овощном киоске вывеску: «Овощей».
Он говорит продавцу:
- Правильно писать: «Овощи».
Продавец отвечает:
- Вы, наверное, из Москвы?
- Да
- А вы знаете на Тверской колбасный магазин?
- Знаю.
- И что на нем написано? - «Колбасы»!
Один еврейский нищий, живший в Праге, отличался богатырским телосложением, что не мешало ему «давить на жалость»:
- Моя семья голодает, - стонал он с хорошо отрепетированными нотками трагизма в голосе, - умоляю, спасите, подайте сколько можете!
- Подайте?! - передразнил его состоятельный домовладелец. - С твоими мышцами, с фигурой Самсона стыдно попрошайничать. Посмотри на свои ручищи!
- А чего же ты хочешь? - огрызнулся наглец. - Что мне, отрубить себе руки, чтобы получить от тебя несколько жалких грошей?!
Согласитесь, каждому человеку иногда хочется побыть какое-то время одному: отдохнуть, собраться с мыслями, что-то вспомнить. Одиночество иногда бывает целительным как сон. И никто не хочет "в беде оставаться один". Даже самый закоренелый бандит более всего боится не тяжелых условий содержания в тюрьме, а одиночной камеры. Закоренелый мизантроп пристально следит - обращают ли на него внимание те, кого он так не любит. Интроверты и экстраверты, мы не можем без присутствия других людей, это в нашей природе. Способность общаться друг с другом по сути и определяет степень развития того или иного общества или общины: как мы способны выразить себя, как мы договариваемся и как отзываемся друг о друге. Словом мы зовем на помощь, ободряем, а иногда готовы "утопить" своего ближнего. В слове есть и легкость полета и тяжесть свинца. Брошенное слово может упасть как капля кислоты...
После правил о чистоте, кошерности, пищи говорит Тора об одном из самых страшных видов нечистоты - язвах, которые, по словам Рамбама, были даны евреям в качестве знака, некоего удивительного явления, чтобы предостеречь их от злословия. Сначала язвы появлялись на стенах дома, если это не помогало, язвы поражали предметы из кожи, и лишь затем переходили на тело. Тора однозначно связывает духовное состояние человека с его физическим: сначала человек перестает видеть Первопричину всего происходящего в мире во Всевышнем, потом пересматривает свой статус в обществе, отводя себе самую яркую, центровую роль, и, наконец, не "комплексует" по отношению к другим людям. Вот тут-то и можно высказать о них все, что думаешь, а проще говоря, посплетничать. А о том, что это разъедает отношения людей, их доверие друг другу, готовность прийти навыручку, об этом можно уже не думать. Главное получить удовольствие, обозначив кого-то ниже себя: никто ведь не сплетничает, что у соседа дети умнее и красивее, чем свои.
Ну что ж, явление известное и "эпидемическое". Как же тут быть "простым гражданам"? Говорит Тора, что по решению коэна должен был пораженный язвой пребывать в одиночестве вне общества, пока не очистится. Это было очень трудное решение для коэна, призванного произносить: "..и повелевший нам благословлять Твой народ, Израиль, с любовью!" Как же быть сейчас? Обращает наше внимание Любавичeский Ребе, что коэну свойственна доброта, т.е. именно то качество, нехватка которого порождает чувство высокомерия одного еврея по отношению к другому. Только доброму человеку можно поручить принимать решение о том, должен ли другой быть изолирован или нет. Из этого Ребе делает вывод: когда мы обнаруживаем в другом еврее недостаток, видим, что человек ведет себя не так, мы не имеем права осуждать его и отдалять - он не должен оказаться вне "лагеря" из-за того, что в нем есть недостаток. Только когда мы уверены, что есть в нас подлинная любовь к другому еврею, что нами движет доброта и желание помочь, а не личностные эмоции, мы можем позволить себе замечание. И именно благодаря такой подлинной любви, любви, не зависимой ни от чего, перестанет существовать причина Изгнания - беспричинная ненависть, из-за которой был разрушен Храм, и тут же наступит истинное и полное Освобождение, которое принесет наш праведный Мошиах.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
В недельной главе мы читаем о «живой воде», очищающей от нечистоты. Известно, что воды миквы подобны водам потопа, который не только был наказанием, но повлек за собой очищение мира...
В этом же заключается внутреннее содержание житейских проблем, заботы о Парнасе - пропитании. Они словно стирают человека, приводя его в, тревожное, обезличенное состояние, уничтожая его индивидуальность. Как это ни парадоксально, есть у этого процесса и положительная сторона: человек становится сосудом для Б-жественности.
И, поскольку, посылая на Землю потоп или создавая положение, когда мы вынуждены заботиться о поисках пропитания, Всевышний, не имеет намерения наказать, а желает лишь очищения Творения, понятно, что все неприятности, заботы и проблемы могут исчезнуть в одно мгновение, если человек всей душой примет то, ради чего они посланы, постигнет внутреннее содержание этих проблем и придет к «нохо дэруха» - успокоению в материальной и духовной сфере.
Недельная Глава - Тазриа:
«В день же восьмой обрежут крайнюю плоть его»
Глава «Тазриа» занимается явлениями, называемыми в Торе общим именем «цараат», обычно переводимым как проказа. Некоторые объясняют многочисленные законы, связанные с «цараат», как гигиенические мероприятия, имеющие целью предотвратить распространение тяжелой и заразной кожной болезни, весьма частой в древности.
Великий талмудист, ученый и врач средневековья РАМБАМ посвящает законам о «цараат» целый раздел в своем кодексе «Яд Хазака». В последнем параграфе этого раздела составитель как бы подводит итог описанным в нем законоположениям, выражая при этом широко распространенный в талмудической литературе взгляд на «цараат» и связанные с ней законы, сильно отличающийся от приведенной выше «рациональной» точки зрения. Приводим этот параграф в свободном пэреводе с небольшими сокращениями:
- «Цараат» - это общее название для целого ряда непохожих друг на друга явлений. Так, повеление кожи человека называется в Библии «цараат», и выпадение части волос на голове или в бороде называется «цараат», и изменение цвета одежды или стен домов тоже называется «цараат». Эти аномальные образования на одежде или домах, которые Тора называет общим именем «цараат», не были естественными явлениями. Это было знамение и чудо, случавшееся в среде евреев, чтобы уберечь их от злословия.
Если кто-нибудь распространял клевету, то сначала появлялись аномалии на стенах его дома. Если он исправлялся, то дом его очищался от скверны «цараат». Но если он продолжал злословить и после того, как стены его дома были разобраны, то «цараат» поражала его кожаную утварь, на которой он сидел и спал. Если он теперь исправлялся, то его вещи очищались, но если он продолжал грешить вплоть до того, что они предавались сожжению, то поражались носимые им одеяния. Если и тогда он не исправлялся, то «цараат» поражала его кожу, он становился прокаженным и изолировался от людей, чтобы впредь не заниматься преступной болтовней, то есть насмехательством и клеветой.
- И от этого предостерегает Вс-вышний в Торе, говоря: «Берегись язвы проказной», «Помни, что сделал Г-сподь, Б-г твой, Мириами...» Он говорит этим: вдумайся в то, что произошло с пророчицей Мириам, которая была поражена проказой за недопустимые речи о своем брате Моше. Причем она была старше Моше, она воспитала его на своих коленях и подвергала себя опасности, чтобы спасти его, когда он был брошен в воду. И она не говорила о нем дурное, но лишь приравняла его к другим пророкам. И он не был обижен ее словами, ибо сказано: «А этот муж, Моше, - скромнейший из всех людей, что на земле». И при всем этом она была тотчас же наказана проказой. Что же говорить о людях злых и глупых, любящих рассказывать сплетни?
- Так ведь обычно проходит собрание злостных насмешников. Сначала вдоволь наговорятся о всяческом пустом и никчемном, от этого переходят к хуле на праведников, затем судачат о пророках, высмеивая их слова, а после заводят разговор о Б-ге, пока не начинают отрицать ОСНОВУ.
- А причиной этому праздное шатание, времяпрепровождение в обществе неучей и на гулянках среди пьянчуг. Совсем по-иному проходит беседа достойных евреев, в которой слышны исключительно слова Торы и мудрости.
Итак, РАМБАМ утверждает, что упоминаемая в Библии проказа была особой карой, ниспосылаемой свыше за злословие.
Талмуд приравнивает злословие к трем тягчайшим грехам: идолопоклонству, убийству и кровосмешению. В галахической и нравоучительной литературе это преступление тщательно анализируется с выделением отдельных видов и их классификацией. Этому, к сожалению, весьма распространенному греху, как и родственному ему сплетничанию, посвящено объемистое исследование выдающегося талмудиста конца прошлого столетия, р. Исраэля Меира ха-Коэна (1838- 1933). Этот гениальный ученый создал за свою долгую жизнь целый ряд произведений, получивших всеобщее признание, в том числе грандиозный комментарий к «Шулхан-Арух» под названием «Мишна Брура», книгу «Махане Исраэль», написанную для еврейских солдат, книгу 'Тагарат Исраэль», посвященную вопросам чистоты отношений между супругами, и другие. Но на первом месте в его наследии стоит книга, в которой с необычайной эрудицией и эмоциональностью освещается гнусное и пошлое, но вместе с тем столь знакомое нам злословие и сплетничание. Название этой книги прочно укрепилось за самим автором. Под этим именем он вошел во все энциклопедии, справочники и сборники. Не все слыхали имя Исраэль Ме-ир ха-Коэн, но все знают имя «Хафец-Хаима». Название «Хафец-Хаим», означающее буквально «Желающий жизни», взято из 34-го Давидова псалма, в котором псалмопевец говорит: «Кто он, муж, желающий жизни... Береги язык твой от зла и губы твои от речей лжи» И говорил Б-г Моисею так: говори сынам Израилевым: если женщина зачнет и родит мальчика - будет она нечиста семь дней... в день же восьмой обрежут крайнюю плоть его».
В нашей предыдущей статье, на тему главы «Шмини», приводился комментарий «Кли якар», объясняющий, почему заповедь обрезания, «брит-мила», совершается именно на восьмой день. «Семь - это будни, восемь - святость». Восьмой день, в который исполняется «брит-мила», превосходит своей святостью седьмой день, субботу; и поэтому ради соблюдения этой заповеди допускается нарушение субботнего покоя. В своде еврейских законов, «Шулхан-Арух», указывается, что в момент «брит-мила» тело ребенка начинает озаряться священной душой, полученной им в наследство от праотца Авраама.
Если из-за болезни ребенка или по другой причине обрезание не было совершено вовремя, ребенок вовсе не перестает считаться евреем. Более того, еврейский закон предписывает в случае болезни новорожденного ждать целую неделю после исчезновения симптомов, чтобы не оставалось сомнений в его полном выздоровлении, и лишь после этого ввести его в союз праотца Авраама.
Заметим в этой связи, что у самаритян, которые, приняв Моисеевы законы, отвергают талмудические разъяснения их, ребенок, не подвергшийся обрезанию на восьмой день жизни, уже не считается правоверным самаритянином.
Первый, кто прошел «брит-мила» на восьмой день жизни, был патриарх Ицхак. Его отец Авраам, принявший от Вс-вышнего это предписание, отчего оно и называется его именем, исполнил его в возрасте 99 лет. В награду за это, кстати, Авраам получил в наследственное пользование всю землю Ханаан. Отсюда, по мнению комментатора, пошел обычай дарить новорожденным подарки ко дню «брит-мила». Подарки эти, естественно, значительно скромнее, но ведь дорого внимание.
В одном месте в Мидраше утверждается, что оперировал Авраама не кто иной, как Сим (Шем) , отец всех семитов. Существует также мнение, что Авраам сам проделал над собой эту операцию с непосредственной помощью Вс-вышнего. Позже совершать «брит-мила» стали специально обученные моэлы. Обычно моэл оперирует лезвием, заточенным с обеих сторон. В этом нет никакой мистики. Просто принимают во внимание, что, волнуясь, он может начать резать не той стороной, причиняя младенцу лишние страдания.
Кроме моэла в «брит-мила» непременно участвует еще одно лицо. Это сандак, или, на идише, «сандек». Сандак держит ребенка на своих коленях, придерживая его ножки. Роль сандака считается весьма почетной, и счастливым родителям часто приходится немало поломать голову над тем, кому именно ее предоставить и как избежать обиды остальных претендентов.
Сандак стал участвовать в обряде «брит-мила», по-видимому, в самые древние времена. В Мидраше имеется упоминание, что царь Давид нередко удостаивался этой чести. Хотя, надо полагать, его в таких случаях сандаком не называли: по той причине, что в его дни евреи по-гречески не говорили. Слово «сандак» возникло уже в талмудический период и ведет свое происхождение от греческого «синдикос», которое вначале означало адвоката, а позже - вообще полномочного представителя. Отсюда, кстати, современное «синдикат».
Павел из Тарсуса, тот самый, что раньше был Савлом, стремясь облегчить язычникам принятие проповедуемого им христианства, заменил обрезание обрядом баптизма. При этом он сохранил роль сандака, как помощника священника, совершающего обряд. В средние века немцы называли такого сандака «годфатер». Евреи, жившие тогда на территории Германии и говорившие по-немецки, вследствие чего, между прочим, появился на свет язык идиш, постепенно и своих, исконно еврейских сандаков стали называть гефатерами. Ну, а гефатер, несколько раз перекочевав из страны в страну, превратился в кватера. Позже кватерами стали звать уже не .сандака, а нового участника «брит-мила», мужчину, приносящего младенца в помещение, где совершится процедура «брита». Кватер принимает ребенка из рук кватерши, которая приносит его из женской части синагоги, где он находился со счастливой матерью. Обычно кватерами назначают супружескую пару.
Надо сказать, что Павел - не единственный еврей, считавший нужным «гуманизировать» иудаизм, изъяв из него обрезание. Уже в наше время подобная идея была выдвинута реформистскими рабаями. Однако и сами реформисты в большинстве своем соблюдают эту заповедь.
Да что реформисты!.. Во времена испанской инквизиции были обнаружены монастыри, в которых монахи, происходившие из маранов, совершали обрезание над своими собратьями. Почему так упорно держатся за эту заповедь евреи на протяжении тысячелетий; даже евреи, отказавшиеся вроде бы от всего еврейского?
Соображения гигиены? Они были выдвинуты еще Филоном Александрийским и с тех пор неизменно подтверждались медициной. Но вряд ли в этом причина. Более логично объяснение, которое дает р. Шимон Бен-Элазар в талмудическом трактате «Шаббат». Он говорит: «Заповедь, ради которой евреи шли на самопожертвование, сохранилась у них навсегда». И в качестве примера приводит он заповедь «брит-мила». Со времен тирании царицы-финикийки Изавели евреи неоднократно противостояли декретам властей, запрещавщим исполнение этой заповеди. И часто платили они за это жизнями. Как в дни Антиоха Эпифана, когда матерей, уличенных в совершении «брит-мила» над своими новорожденными сыновьями, сбрасывали с городских стен вместе с младенцами.
На 31-й день после рождения первенца, а если этот день выпадает на субботу, то на следующий день, отец ребенка устраивает торжественную трапезу - «пидьон ха-бен» - выкуп первенца.
По закону Торы, первородный сын, не принадлежащий к роду левитов или коэнов, должен быть символически выкуплен у какого-нибудь коэна за сумму в пять серебряных шекелей.
Всякий ребенок мужского пола, родившийся первым у своей матери, даже если отец его имел до этого детей от другой женщины, должен по достижении месячного возраста пройти обряд «пидьон ха-бен». Если этого не сделал своевременно его отец, он должен совершить этот обряд сам, когда вырастет. Заповедь о «пидьон ха-бен» не распространяется на первенцев, у которых мать или отец принадлежат к роду левитов или коэнов.
В наше время распространены случаи приобщения к традиционному еврейству людей, до этого весьма далеких от всего еврейского и даже рожденных от смешанных браков. Если такой человек был первым ребенком у своей матери или является отцом такового, его, естественно, интересует, относится ли к нему закон о выкупе первенца. Как известно, еврейство ребенка определяется по матери, и поэтому первый сын у еврейской матери подлежит выкупу независимо от того, какой национальности его отец. И здесь надобность в выкупе отпадает, если мать - из рода левитов. Но если она коэнет (дочь коэна), то ее первородный сын от нееврея тем не менее должен пройти обряд выкупа, ибо связь с неевреем, как и любая другая запрещенная Торой связь, лишает ее принадлежности к священническому сословию. Сын нееврейской матери не является евреем, и к нему не относятся заповеди, вмененные в обязанность евреям, даже если рожден он от еврейского отца. Однако если к моменту рождения первенца мать его уже приняла гиюр, ее сын - еврейский первенец и подлежит выкупу.
В настоящее время примерно двадцатая часть всех родов осуществляется путем кесарева сечения. На первенцев, рожденных таким путем, закон о выкупе не распространяется.
Заповедь считается исполненной в тот момент, когда кто-либо из прямых потомков Аарона примет 5 шекелей (библейских) из рук счастливого отца (или от самого первородного сына, если в свое время отец его не сделал этого). Почти в каждой еврейской общине есть признанные коэны. Их, правда, очень мало среди грузинских евреев. Однако всюду, где проживают грузинские евреи, по соседству с ними находятся ашкеназийские или бухарские общины, в которых коэны - не редкость. Так что найти коэна, чтобы совершить «пидьон ха-бен», - не столь сложная проблема. Сложнее перевести сумму в пять библейских шекелей на теперешние деньги. Установлено, что пять шекелей вместе содержали 109 граммов чистого серебра. И эту сумму должен получить коэн при обряде выкупа. Он может получить ее чем угодно, только не землей и не... деньгами. Бумажные деньги, как и нынешние монеты, равно как чеки и векселя, обладают условной ценностью и для выкупа первенцев не пригодны. Во многих общинах принято дарить коэну серебряную посуду или иные предметы из серебра, содержащие в общей сложности не менее 109 г чистого металла. Государственным банком Израиля выпускаются специальные монеты - серебряные, конечно - для обряда «пидьон ха-бен». Каждая такая монета равноценна одному библейскому шекелю. Набор из пяти монет продается в специальной коробочке и снабжен сертификатом, носящим подписи главных раввинов и Государственного банка. Как уже было сказано, для исполнения заповеди необходимо и достаточно, чтобы какой-нибудь коэн получил в качестве выкупа за первенца определенную сумму, причем затем он может всю эту сумму или часть ее возвратить: заповедь уже исполнена. Однако традицией установлена особая церемония, которой сопровождается этот обряд. После того как все гости омыли руки и произнесли благословение над хлебом, отец приносит ребенка, кладет его на стол перед сидящим коэном и говорит: «Моя жена-исраэлитка родила мне вот этого первородного сына». Коэн спрашивает: «Что ты хочешь больше: твоего первенца-сына или пять монет, которые ты обязан дать мне в качестве выкупа твоего сына по закону Торы?» Отец отвечает: «Я хочу моего сына-первенца, и вот тебе пять монет в качестве выкупа, который я обязан совершить». Затем он дает выкуп коэну, произнося два благословения: одним он благодарит Создателя за то, что Он освятил нас своими заповедями и в том числе заповедью о «пидьон ха-бен», а вторым - за то, что дал ему возможность дожить до дня исполнения этой заповеди. Ведь исполнение заповедей Создателя - наивысшая радость для еврея.
ЧЕТВЕРО, ВОШЕДШИЕ В ПАРДЕС. Александр Элькин.
Журнал "Лехаим", Апрель 2012.
Известно, что в содержании Торы есть четыре основных уровня, обозначаемых словом «Пардес» («сад»). На иврите оно состоит из четырех букв, которые рассматриваются как аббревиатура названий этих четырех уровней: пшат (простой смысл слов), ремез (намек), драш (истолкование, имеющее характер более глубокий и широкий) и сод (тайна). В самом общем плане этим четырем уровням соответствуют Письменная Тора, Мишна, Талмуд и каббала. Однако, как сообщает каббала, каждый из этих четырех уровней тоже содержит все четыре уровня: то есть, например, в пшате есть и его собственный пшат, и его ремез, и его драш, и также сод пшата. Соответственно и сод также обладает всеми четырьмя уровнями (только, понятно, постижение уровня сод сода доступно лишь величайшим знатокам Торы, овладевшим всеми ее дисциплинами).
И оба Талмуда, Вавилонский и Иерусалимский, и «Мидраш-раба», и мидраш «Ялькут Шимони», и «Зоар», и древняя каббалистическая книга «Гейхалот» («Чертоги») содержат рассказ о «четырех, вошедших в Пардес», то есть овладевших Торой во всем ее объеме, в том числе и на уровне сод. Сам факт этого столь уникального в Устной Торе повторения означает, что здесь содержится какой-то урок, крайне важный для всех евреев в каждом поколении. Какой именно? На этот вопрос в ходе нашей истории по-разному отвечали мудрецы, являвшиеся авторитетами для еврейского народа.
Сообщает Вавилонский Талмуд (Хагига, 14б): «Четверо вошли в Пардес: Бен-Азай, Бен-Зома, Ахер и рабби Акива. Сказал им рабби Акива: "Когда вы достигаете плит чистого мрамора, не говорите: "Вода! Вода!" - потому что сказано: "...рассказывающий небылицы долго не устоит пред Моими глазами"" (Теилим, 101:7). Бен-Азай глянул - и умер; о нем Писание говорит: "Дорога в глазах Г-спода смерть тех, кто предан Ему" (Теилим, 116:15). Бен-Зома глянул - и повредился (в уме), и о нем Писание говорит: "Мед нашел ты - ешь в меру, а то пресытишься им и его изрыгнешь" (Мишлей, 25:16). Ахер - порубил посадки; рабби Акива (вошел в мире[1]) и вышел в мире».
Здесь очень много непонятного. Что такое «плиты чистого мрамора» и при чем тут «вода»? На что взглянули Бен-Азай и Бен-Зома - так что это им обоим принесло несчастье? Какие такие «посадки» порубил Ахер?
Но и главное понятие - «Пардес» - оказывается далеко не столь однозначным, если хотя бы мельком оглядеть то, что написано по поводу этого рассказа Талмуда. Раши откровенно говорит, что выражение «вошли в Пардес» означает «поднялись в небеса посредством произнесения Имени (Всевышнего)», то есть благодаря применению средств практической каббалы. Один из последних гаонов Двуречья, Гай Гаон (Х век), высказывается более осторожно: «Пардес - это глубины мудрости». Комментатор же Талмуда Маарша (рабби Шмуэль-Элиэзер Эйделс) уточняет, что Пардес - это именно Б-жественная мудрость. В этом он следует рабейну Тордосу Галеви, одному из крупнейших испанских каббалистов XIII века, который, правда, высказался еще более определенно: имеется в виду «наука о Б-жественном», то есть каббала.
Отдельно стоит трактовка «Аруха»[2], согласно которой Пардес - то же самое, что Ган-Эден, то есть духовный «райский сад», где пребывают души праведников.
Однако параллельно существует и более рационалистический подход, берущий свое начало от «Тосафот» («Дополнений» к комментарию Раши): в них написано, что слова Раши «поднялись в небеса» не следует понимать буквально. Хотя, действительно, те четыре мудреца Торы «вошли в Пардес посредством произнесения Имени», они все же «не поднялись в небеса в буквальном смысле: им только казалось, что они находятся в небесах». Иначе говоря, они чувствовали себя так, как если бы перенеслись в духовный мир, и воспринимали духовные откровения столь ясно и отчетливо, как если бы видели их глазами.
Для того чтобы хотя бы в некоторой мере разобраться в этих мнениях и ответить на поставленные выше вопросы, займемся каждым из «четырех, вошедших в Пардес» в отдельности. Рабби Акиву представлять не надо: он, фактически, источник всей известной нам Устной Торы - и Мишны, и Алахи, и мидрашей, и каббалы. О величии Бен-Азая и Бен-Зомы дает представление Мишна, лаконично сообщая: «С тех пор как умер Бен-Азай, исчезли усердные (в изучении Торы); с тех пор как умер Бен-Зома, исчезли интерпретаторы (Торы)» (Сота, 9:15). Больше внимания нам следует уделить Ахеру.
Образ Ахера - «иного», то есть не согласного с основным течением иудаизма, - издавна вдохновлял тех, кто искал оправдание собственному своеволию, а в особенности еврейских «просвещенцев» XVIII-XIX веков и «прогрессистов» ХХ века, проповедовавших откровенное безверие и отречение от иудаизма.
Разбирая эти мнения, Гилель Цейтлин[3] доказывает их несостоятельность. В частности, он отмечает, что наиболее устоявшимся оказалось представление об Ахере как об агностике, то есть философе, придерживающемся теории дуализма. Начало ему положил все тот же Гай Гаон: он полагал, что Ахер пришел к идее дуализма, подобного верованиям персидских магов в то, что миром управляют два божества: доброе и злое. Но если бы Ахер действительно примкнул в ним, его настоящее имя - Элиша, сын Авуи, - не называлось бы в трактате Мишны «Авот» («Отцы [еврейства]») и там не приводилось бы его изречение, а Талмуд не восхвалил бы его глубочайшие познания в Торе[4].
Свое прозвище Ахер («Иной») он получил уже после того, что произошло с ним в Пардесе. Но отметим: уже только тот факт, что он смог войти в Пардес, свидетельствует, что Элиша, сын Авуи, стоял на такой же высоте, что и рабби Акива. Различие между ними проявилось в том, что они делали там и как вышли. Это подчеркивает рабейну Тордос: «Несмотря на то что рабби Акива постиг то же самое, что постиг Ахер, он не ошибся, как ошибся тот». Из этих слов ясно следует, что Ахер лишь совершил ошибку, а отнюдь не предательство по отношению к Торе.
В чем же состояла ошибка Ахера? Талмуд (Хагига, 15а) рассказывает, что однажды он спросил рабби Меира, как тот понимает стих «...и также одно напротив другого создал Б-г...» (Коелет, 7:14). Рабби Меир ответил так: «Всему, что сотворил Святой, благословен Он, сотворил Он соответствующее: сотворил горы - и сотворил холмы, сотворил моря - и сотворил реки». То есть рабби Меир истолковал этот стих в том смысле, что он говорит о парах однородных явлений. Однако Ахер возразил: «Рабби Акива, учитель твой, не так говорил, но: сотворил праведников - сотворил нечестивцев, сотворил Ган-Эден - сотворил Геином!» То есть во всем мире добру противопоставлено зло. Поэтому Маарша так объясняет выражение «порубил посадки»: «разрубил то, что объединено, и отделил части одну от другой». Тем самым Ахер оправдал свою новую позицию противопоставления себя остальным мудрецам Торы и остановился на ней.
Но рабби Акива избежал этой ошибки. Трактат «Авот» (13:15, 16) приводит его высказывания, дающие нам ключ к пониманию того, почему рабби Акива не пошел по иному пути, хотя «постиг то же самое, что постиг Ахер». «Все предвидено, - говорит рабби Акива, - но разрешение (на свободный выбор) дано, и добром судится мир, и все - по мере множества действий».
«Все предвидено» - все заранее известно Творцу, дарующему жизнь и добро, но тем не менее людям дозволяется вести себя так, как им угодно, и без помех выбирать между добром и противоположным. Но «добром судится мир»: тот же самый Творец, сотворивший добро, сотворил и зло, чтобы у человека была полная свобода выбора своего поведения, однако Сам Он - совершенство добра. «Г-сподь - един, и Имя Его - едино» (см.: Зхарья, 14:9). Поэтому конечная цель, к которой движется мир, - это добро, а люди, преследуя свои личные интересы, волей-неволей в конечном счете служат достижению этой цели: «Все - по мере множества действий». Так что добро и зло являются антиподами лишь для того, кто не постиг конечного смысла существования «зла», происходящего из того же источника, что и «добро», и не поднялся к пониманию высшего Единства.
Ахер же, в отличие от рабби Акивы, «порубил посадки» - то есть, осознав величие и мощь зла, вообразил, будто оно имеет (по крайней мере, в этом мире) независимое существование. Возможно, отсюда его пессимизм в ответе рабби Меиру, призывавшему его совершить тшуву: «Но я уже слышал из-за небесного занавеса: ""Возвратитесь, шалые дети..." (Ирмеяу, 3:14) - все, кроме Ахера"!..» (Хагига, 15а). Веря, в принципе, в возможность возвращения, Ахер полагал, что слишком крепко держат его силы не менее мощные, чем силы добра.
И именно к нему в первую очередь относится предупреждение рабби Акивы не принимать за воду мрамор. Рабби Акива знал, какие опасности угрожают тому, кто созерцает величайшие тайны мироздания. В особенности - опасность не разглядеть единство всего сущего под скрывающими его силами-антиподами, видимыми очевидно и ясно. В книге «Гейхалот» сказано, что Пардес - это «чертоги духовного мира», и входящий в них, чтобы постичь глубочайшие тайны мироздания, обязан быть крайне осторожным. «Тому, кто открывает шестой чертог, - говорится там, - кажется, что он видит мириады волн, - но в действительности там нет даже капли. Лишь сверкание плит чистого мрамора порождает впечатление, будто видишь воду...» Но если вошедший в этот чертог отклонится от Истины хотя бы на волосок, если он представит себе духовные явления в виде какой бы то ни было материальной формы - даже для себя, для большей наглядности, - это засчитается ему как настоящая ложь. А «рассказывающий небылицы не устоит пред Моими глазами»! Поэтому рабби Акива предупредил: не принимайте камни за воду! Из слов «Зоара» (ч. 1, 26б), поясняющих, в чем состояло предостережение рабби Акивы, понятно, что смысл его заключается в следующем. Не случайно он повторил два раза слово «вода» - имея в виду: не воображайте, что есть две «воды». «Не оступитесь и не упадите с высоты, откуда открывается вид на истинное единство всего сущего, на ступень, с которой начинается разделение на мнимые противоположности: "вода - вода", "вода-добро и вода-зло", "вода-жизнь и вода-смерть"...»
Однако призыв его не был услышан. Бен-Азай и Бен-Зома безбоязненно «глянули» - куда? Раши говорит: «В сторону Шхины», а Маарша объясняет более подробно: «Из-за того, что душа Бен-Азая прилепилась в великой и истинной любви к высшим предметам, он глянул на ослепительный свет, и душа его вырвалась из тела. Она увидела, насколько хорош покой[5], и не захотела возвращаться на свое место. Это - невероятная высота, и потому стих "Дорога в глазах Г-спода..."» относится к Бен-Азаю. Таким образом, смерть Бен-Азая не была наказанием за проступок: она сама была проступком. «Душа моя страстно полюбила Тору», - сказал он как-то раз о себе (Вавилонский Талмуд, Йевамот, 63б) и поэтому даже не хотел жениться и обзаводиться семьей. Тора, Б-жественное было единственным содержанием его жизни. И когда душа его узрела свет Шхины, она вырвалась из тела и устремилась к Б-жественному, как огонек свечи притягивается к большому факелу. Однако тем самым душа Бен-Азая уклонилась от исполнения на земле той миссии, которая была возложена на нее Всевышним, и это было засчитано ей как нарушение Высшей воли.
«Бен-Зома, - продолжает Маарша, - не был столь совершенным и уравновешенным интеллектуально, как Бен-Азай, и из-за того, что также смотрел на свет, более ослепительный, чем мог вынести его разум, спутались у него все понятия, и он повредился в уме - подобно человеку, который сходит с ума из-за того, что оказался не в силах постичь до конца то, к чему страстно стремился». Потому-то он и уподобляется набросившемуся на вкусный мед, объевшемуся им и повредившему сам себе...
Какой же урок содержится в рассказе о «четырех, вошедших в Пардес»?
Четыре мудреца - это четыре типа людей, изучающих Тору, и четыре типа самого ее изучения. Бен-Азай, Бен-Зома и Ахер олицетворяют собой те опасности, которые угрожают желающему проникнуть в скрытое, те соблазны, которые подстерегают стремящегося достичь созерцания того, что окутано тайной. И тот, кто пренебрегает этими опасностями и поддается этим соблазнам, не выполняет задание, ради которого его душа спустилась в этот мир и облачилась в материальное тело. Гарантией же благополучия - «входа в Пардес в мире и выхода из него в мире» - служат те качества, которые воплощает рабби Акива. Он уже «вошел (в Пардес) в мире» - не как Бен-Азай, стремившийся лишь к собственному совершенствованию, не как Бен-Зома, разум которого не вынес огромности открывшегося ему знания, не как Элиша, сын Авуи, принявший видимое за действительное и ставший Ахером. Рабби Акива вошел в Пардес с единственным намерением: исполнить волю Всевышнего, установить мир между противоположностями, открыть единство Б-жественного и земного, духовного и материального. Поэтому он и «вышел в мире».
В самом общем плане: тот, кто стремится к Истине и лишь к ней не только в ее теоретическом, и но в материально-конкретном, действенном выражении, кто ставит себе единственную цель - исполнить волю Всевышнего, в чем бы она ни состояла, - способен воспринять сокровенные тайны Торы.
[1]. Таков вариант текста, обычно приводимый в учении хабадского направления в хасидизме.
[2]. Самый первый по времени словарь терминов Талмуда и Мидраша. Автор - рабби Натан, сын Йехиэля, из Рима (1035-1110?) - глава ешивы, талмудист и лексикограф.
[3]. «Ключ к книге Зоар», ч. 1, гл. 5: «Перевоплощения, через которые прошло учение Зоара».
[4]. Кстати сказать, именно так аргументирует рабби Авраам Закуто - астроном и историк, живший в XV-XVI веках, - который в своем труде «Юхасин» («Родословие») ратовал за восстановление доброго имени Ахера.
[5]. Реминисценция из Берешит, 49:15.
Десять ступеней. Хасидские высказывания.
Бубер М.
СТУПЕНЬ ЛЮБВИ
ТОТ, У КОГО ЕСТЬ СЕРДЦЕ. Тот, у кого есть сердце, не заботится о месте и пространстве, ибо обитель его - Вселенная. Б-г пребывает в сердце, как сказано в псалме: "Б-г - твердыня сердца моего"*. И Б-г говорит Моше: "Вот место у Меня". Мы знаем, что Б-г - обитель мироздания и нет мира, который является Его местом. И тем же свойством обладает человек, у которого есть сердце, - с тех пор, как Б-г в его сердце. Тот, чье сердце - это сердце Израиля, не может сказать: "Это место не подходит мне", ибо место и пространство не имеют значения для него, так как он сам - вместилище мира, а не мир является его местом.
СОКРЫТИЕ И ОТКРОВЕНИЕ. Когда бесчувственная ненависть властвует на земле, люди прячут свои лица один от другого - тогда и Всевышний скрывает Свой лик. Но когда любовь приходит править миром и люди открыто глядят друг другу в глаза - тогда является великолепие Божественного откровения.
БУКВЫ И ДУШИ. Мириады букв Торы символизируют мириады еврейских душ. Если в свитке Торы пропущена одна-единственная буква, свиток становится непригодным к использованию. Если одна-единственная душа покидает Дом Израиля, Святое Присутствие покидает его. Подобно буквам, души должны держаться вместе, составляя единое целое. Но почему запрещено буквам в Торе касаться друг друга? Потому что каждая еврейская душа должна иметь свой час, свое время, когда она остается наедине со своим Творцом.
В ВОДЕ. Вопрос: в Притчах Соломоновых написано: "Как в воде лицо - к лицу, так сердце человека - к человеку". Почему в этом стихе написано: "в воде", но не "в зеркале"?
Ответ: человек может рассмотреть свое отражение в воде, лишь когда он близко над нею склонится; и сердце должно приникнуть к сердцу другого человека, чтобы увидеть себя из глубины его сердца.
ДАВАТЬ И БРАТЬ. Девиз жизни таков: "Давать и брать". Каждый человек должен и давать, и брать. Того, кто не способен на это, можно сравнить с бесплодным деревом.
В КАЖДОМ ЧЕЛОВЕКЕ. В каждом человеке есть нечто драгоценное, чего нет ни в ком другом. И потому мы должны уважать каждого за то, чем он обладает и чего нет ни у одного из его ближних.
ТЬМА ДУШИ. Написано: "Не видели друг друга, и не вставал никто с места своего"*. Тот, кто не желает видеть своего друга, кончит тем, что прилипнет к своему месту и не сможет с него сдвинуться.
НАШЕ ИСПЫТАНИЕ. Всё в мире может быть подвергнуто испытанию, дабы определить его истинное содержание. Но каково испытание для еврея? Его любовь к еврейскому народу. Когда человек видит, что его любовь к народу Израиля с каждым днем становится все сильнее, в душе своей он знает, что восходит в своем служении Б-гу.
ОБ АИСТЕ. Талмуд говорит, что аист на иврите, святом языке, называется хасида, то есть благочестивым и любящим, ибо он любит свою подругу и птенцов. Да, но почему тогда в Священном Писании он причислен к нечистым птицам? Потому что он дарит любовь лишь своим.
ЗАПОВЕДЬ ЛЮБВИ. Вопрос: нам заповедано любить ближних как самих себя. Как я могу любить ближнего, если он творит мне зло? Ответ: ты должен понять эти слова правильно. Возлюби ближнего как самого себя. Ибо все души едины. Каждая есть отблеск истинной души и эта душа - неотъемлемая часть духовного мира, так же как твоя душа принадлежит всем членам твоего тела. Представь себе, что твоя рука совершила ошибку и ударила тебя. Неужели после этого ты возьмешь палку и подвергнешь наказанию свою руку за недостаток понимания и тем самым увеличишь свое страдание? Так же и с ближним, с которым у тебя единая душа и который причиняет тебе зло из-за недостатка понимания. Наказав его, ты лишь ранишь себя.
Вопрос: но если я вижу человека, который грешит пред Б-гом, как я могу любить его?
Ответ: неужели ты не знаешь, что изначальная душа вышла из сущности Б-га и ныне каждая человеческая душа есть часть Б-га? И не найдешь ли ты милосердия к человеку, если видишь, что один из его святых отблесков заблудился?
ВОЗЛЮБИТЬ ВРАГОВ. Раби Михл завещал своим сыновьям: "Молитесь за своих врагов, чтобы с ними ничего не случилось. И если вы думаете, что это не служение Б-гу, будьте уверены, что больше чем всякая другая молитва - именно эта любовь есть истинное служение Б-гу".
ИСТИННАЯ ЛЮБОВЬ К Б-ГУ. Чтобы по-настоящему любить Б-га, необходимо прежде любить человека. И если кто-нибудь говорит вам, что он любит Б-га, но не любит ближнего, знайте, что он лжет.
КОРНИ. Каждый еврей принадлежит к Дому Израиля, и потому мы не можем отвергнуть его полностью, ибо тот, кто отказывается от своего ближнего - отказывается от самого себя. И даже больше: тот, кто отбрасывает даже малую часть от целого, тем самым лишает себя всего.
КАК САМОГО СЕБЯ. Ты обязан любить ближнего как самого себя. Никто лучше тебя самого не знает твои собственные недостатки, но ты любишь себя, несмотря ни на что. И так же ты должен любить ближнего, независимо от того, как много недостатков ты в нем видишь.
ОБВИНЕНИЕ И ОПРАВДАНИЕ. Когда ты обвиняешь грешника и выносишь ему приговор, утверждая, что он заслуживает того или иного наказания, - ты выносишь приговор самому себе. Ибо, хотя поступки других могут быть противны твоей душе, - есть опасность, что ты сам встанешь на подобный путь. Если ты, например, обвиняешь его в идолопоклонстве, то не исключено, что ты впадешь в грех гордыни, а это подобно тому, что ты сам поклоняешься идолам. И твоя вина, возможно, даже более тяжкая. Ибо ты объект сурового суда. Но если ты оправдываешь грешника и указываешь на то, что он узник своей плоти и не владеет своими страстями, тогда ты оправдываешь самого себя.
Шутка недели...
- Ты хочешь развестись с женой, но не желаешь объяснить причину, - упрекает раввин пришедшего за разводом еврея.
- Поверьте, у меня есть веская причина.
- Но я не могу понять, в чем дело? Твоя жена вежлива, мягка в общении. Она хороша собой, пропорционально сложена, и я просто не понимаю, на что ты можешь жаловаться.
Неожиданно еврей снимает свой ботинок и протягивает его раввину:
- Посмотрите внимательно на этот ботинок: он красив, его пропорции идеальны, он сделан из мягкой кожи...
- Что ты хочешь этим сказать?
- Очень просто, рабби: для всех посторонних выглядит он прекрасно, и только мне одному известно, как нестерпимо он жмет!!!
Сара, кокетливо:
- Сколько мне лет? Угадайте.
- Даже и представить себе не могу.
- Я вам подскажу. Моя дочь ходит в детский сад.
- Да? Она, что, там заведующая?
В Одессе приезжий увидел на овощном киоске вывеску: «Овощей».
Он говорит продавцу:
- Правильно писать: «Овощи».
Продавец отвечает:
- Вы, наверное, из Москвы?
- Да
- А вы знаете на Тверской колбасный магазин?
- Знаю.
- И что на нем написано? - «Колбасы»!
Один еврейский нищий, живший в Праге, отличался богатырским телосложением, что не мешало ему «давить на жалость»:
- Моя семья голодает, - стонал он с хорошо отрепетированными нотками трагизма в голосе, - умоляю, спасите, подайте сколько можете!
- Подайте?! - передразнил его состоятельный домовладелец. - С твоими мышцами, с фигурой Самсона стыдно попрошайничать. Посмотри на свои ручищи!
- А чего же ты хочешь? - огрызнулся наглец. - Что мне, отрубить себе руки, чтобы получить от тебя несколько жалких грошей?!