Parshas Acharei Mos-Kedoshim
Как было бы здорово жить исключительно среди добрых и отзывчивых людей! Людей, которые настолько глубоко изучили себя, что не только легко проникают в суть наших недостатков, но умеют тактично и по делу помочь их устранить. При этом они никогда не используют нашу откровенность не только нам во вред, но и сами никакой практической выгоды в этом не ищут. С такими людьми было бы всегда легко. Даже если в сердцах чего-то "ляпнул не подумавши", знаешь, что завтра не растрезвонят по всей округе и есть шанс смутиться прежде, чем пожалеть о сказанном. Как было бы здорово, когда спрашивая "как дела?", они сами брали бы нас за пуговицу пиджака, не давая нам уйти, и у нас были бы все основания думать, что наш рассказ им действительно интересен. В Йом Кипур, они бы первые подходили к нам просить прощения за свои мнимые ошибки и мы бы чувствовали, что давно оправданы в их глазах.
Как было бы здорово, если бы ученные мужи, со степенями и регалиями, а так же политики, с властью и в авторитете, однажды признались бы, что все написанное в учебниках истории - это туман! Кровавый туман из описания войн, революций, эпидемий, климатических катаклизмов,- короче говоря, смертоубийств. И наше восприятие истории искажено до наоборот, потому что кажется, что люди только и учатся как убивать все изощреннее и извлекать выгоду из нужды других. А что если бы они сказали, что история человечества - это история любви и так называемый "исторический процесс" - это очень скромная попытка человечества самообучиться любви? И те народы, которые "необучаемые", они постепенно деградируют и исчезают. А залог выживаемости - неутолимая жажда познать то чувство, с которым Всевышний творил Вселенную.
Здорово, но где найти таких людей? Рассказывают о Ребе Шолом Дов-Бере, что как-то спросил его богатый ювелир, почему он так много внимания оказывает простым евреям. Ребе сменил беседу, но попросил гостя зайти к нему завтра и показать что-нибудь из его драгоценностей. Ювелир на следующее утро принес в большом бархатном футляре свои лучшие камни. "Что-то ничего особенного,"- заметил Ребе. "Это же настоящее чудо!" - воскликнул ювелир:"Вам надо научиться разбираться в камнях!" "А Вам," - ответил Ребе:"Надо научиться разбираться в евреях! КАЖДЫЙ ИЗ НИХ - настоящее чудо!"
Мы одни из тех самых евреев, которые окружают других евреев и если, как многократно говорил Ребе: «Из-за беспричинной ненависти был разрушен Святой Храм, и из-за беспричинной любви он будет восстановлен», то и этой же любовью Мошиах принесет окончательное и полное Освобождение всему человечеству.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
При изучении Торы и исполнении заповедей возможно, что человек будет считать себя существом независимым, самостоятельным, но, подчиняясь воле Всевышнего, будет принуждать себя изучать Тору и исполнять заповеди. В этом случае все, что связано с Торой, со Всевышним, со святостью, задевает лишь самые внешние проявления его души. Если же он освящает себя даже в том, что ему разрешено, то есть в своих личных делах, то получается, что он отрекается от собственной жизни и как бы теряет свое собственное существование. Вот тогда это уже затрагивает саму его душевную сущность!
Недельная Глава - Ахарей
Глава Ахарей начинается с упоминания о смерти Надава и Авигу, сынов Аарона (рассказ об этом в главе Шмини). Постигшее их представляет собой загадку, и комментарии относительно причин происшедшего весьма противоречивы. С одной стороны, казалось, Надав и Авигу были наказаны за грехи, с другой - мидраш говорит, что их заслуги превышали заслуги Моше и Аарона. Хасидский комментарий разрешает это противоречие, говоря, что они умерли, достигнув пика религиозного блаженства, и души их в этом состоянии буквально отделились от тела. Есть ли в этом плохое? Есть. Ибо нельзя стремиться к такому состоянию ценой жизни в этом мире. Они устремлялись в заоблачные выси, не думая о возвращении. А еврей всегда должен думать о выполнении своей задачи в этом мире, не отказываясь от земного существования, а освящая его. Этот цикл ухода и возвращения, познания и действия - основной в иудаизме, и ему посвящена беседа Ребе.
СМЕРТЬ НАДАВА И АВИГУ
Наша недельная глава начинается со слов: «И говорил Б-г, обращаясь к Моше после смерти двух сыновей Аарона, когда они предстали пред Б-гом и умерли». Последние слова ставят нас в тупик. Почему Тора добавляет «и умерли», когда уже сказано «после смерти двух сыновей Аарона»?
Мидраш, объясняя их смерть, приводит четыре толкования. Во-первых, они вошли в Святилище (Тораc Коаним, Ахарей; Ваикра Раба, 20:8; Бамидбар Раба, 2:23; Танхума, Ахарей, гл. 6); во-вторых, не надели одежд служителей храма, необходимых для проведения службы (Ваикра Раба, там же; Танхума, там же); в-третьих, у них не было детей (Ваикра Раба, там же; Танхума, там же) и, в-четвертых, они не женились (Ваикра Раба, там же 9; Танхума, там же). Но откуда мидраш черпает такие версии? Где в Торе упоминается об этих четырех грехах?
Далее. Как можно предполагать, что сыновья Аарона Надав и Авигу виновны в совершении греха? Мудрецы говорят, что Моше сказал Аарону: «Аарон, брат мой, я знал, что Святилище будет очищено от греха теми, кто любимы Б-гом и близки к Б-гу. Теперь я вижу, что они - Надав и Авигу - лучше обоих нас». Если это так, то о каких их грехах речь?
РОКОВОЕ БЛАЖЕНСТВО
Хасидская традиция объясняет, что сыновья Аарона на самом деле не грешили. Они «виновны» в том, что не сумели совладать со своей устремленностью к Б-гу и поэтому умерли. Их души просто не могли больше оставаться в теле. Так Тора говорит, что «приблизились к Б-гу (настолько), что умерли». И это считается грехом. Потому что хотя еврей и должен оторваться от материальных забот, но в тот момент, когда в своей устремленности к Б-гу достигнет грани окончательного надрыва души, он обязан остановиться и вернуться к работе, чтобы душа его осталась в теле.
В Пиркей Овойс сказано: «Поневоле ты живешь» (гл. 4). Преодолей желание души подняться за пределы этого мира: задача ее создать жилище для Б-га в этом мире.
Надав и Авигу достигли состояния блаженства, но не смогли вернуться. В этом их грех и причина смерти. И они «предстали пред Б-гом и умерли». Для них влечение души было важнее выполнения своей задачи в этом мире. Преодолев границы этого мира, они преодолели и границы самой жизни.
Мидраш вменяет им в вину четыре греха. Основа поступка Надава и Авигу одновременно является и основой каждого из этих грехов.
Они «вошли в Святилище» - постигли самые сокровенные глубины духа, не думая о том, чтобы возвратиться во внешний мир.
Они «не надели одежд (служителей храма)» - думали только о том, чтобы отделиться от этого мира, и желали, чтоб духовное целиком овладело ими. Они отказались от необходимых «одежд» (Мицвот и действий, очищающих окружающую действительность, в которые облекается слово Б-га).
У них «не было детей» и они «не были женаты». То есть они не выполнили заповедь Б-га «плодиться и размножаться» и привести новые души в этот мир. Они сделали прямо противоположное - вырвали свои души из этого мира.
Общий корень всех этих ошибок кроется в недостаточном понимании того, что еврей приближается к Б-гу благодаря участию в мире, а не уходя из него. На самом деле важно и то, и другое. И поэтому в начале года, в Йом Кипур, максимально отдалившись от мира, мы начинаем чтение Торы с этих стихов, напоминающих о нашей основной задаче.
ВХОД И ВЫХОД
Раши замечает, что заповедь «чтобы не во всякое время входил он (Аарон) в Святилище... (но) вот с чем входить должен Аарон в Святилище...» (Ваикра, 16:2-3) следует сразу за словами о смерти его сыновей и звучит как предостережение и ему, и нам - не нести службу так, как Надав и Авигу.
Здесь возникает вопрос: имеем ли мы право требовать от человека, находящегося на пике блаженства, возвращения к своей земной роли? Если его переживания искренни, если «все свои силы» он отдает любви к Б-гу и преодолел все барьеры, разделяющие человека и Б-га, должен ли он в каждой точке сдерживать себя от соединения с Ним и вновь погружаться в рутину человеческого существования? Разве нет здесь противоречия между полной самоотдачей и постоянной необходимостью сдерживать себя, чтобы не зайти слишком далеко?
Все зависит от того, как человек начинает свой духовный путь. Если он делает это с намерением удовлетворить свои собственные желания, какими бы возвышенными они ни были, он не захочет вернуться из состояния блаженства к мирским заботам. Но если он с самого начала думает о выполнении Б-жественной воли, зная, что, хотя «Ты должен любить Б-га, Всесильного... своего всеми силами души своей», тем не менее «Он создал (мир) и, чтобы тот не был пустым, заселил его» (Иешаягу, 45:18). Тогда, стремясь всей душой подняться к Всевышнему, человек постоянно будет помнить, что должен вернуться и освятить мир.
В Талмуде есть знаменитая история (Хагига, 14б). Четыре человека вошли в «Сад» (то есть достигли сокровенных мистических тайн Торы): Бен Азай, Бен Зома, Ахер и рабби Акива. Бен Азай взглянул и умер. Бен Зома взглянул и был охвачен (безумием). Ахер покалечил побеги (то есть стал вероотступником). Рабби Акива «вошел с миром и вышел с миром».
На первый взгляд, важным различием между рабби Акивой и остальными тремя было то, как они выходили из «Сада». Почему же Талмуд делает акцент на том, что он «вошел с миром»?
На самом деле от того, как каждый из четырех входил, зависело и то, как они выходили. Бен Азай шел с мыслями о достижении блаженства, а не о возвращении. Поэтому он «взглянул и умер». Интересно отметить, что его служение Б-гу по большей части отличалось отдалением, устранением от мирского (Йевамот, 63б; Сота, 4б).
Но рабби Акива вошел «с миром», то есть подчиняясь воле Б-га и стремясь объединить высшие и низшие миры. Поэтому он и вышел оттуда с миром. Его намерение вернуться доминировало уже с самого начала его пути к религиозному блаженству.
Так же и Аарон входил в Святилище: в страхе, послушании и самоотречении. И поэтому он смог «искупить себя и дом свой» (Ваикра, 16:6) и произнести молитву в поддержку существования народа Израиля (Йома, 53б). И то, и другое есть действия, продиктованные заботой об этом мире.
ПОЗНАНИЕ И ДЕЙСТВИЕ
В каждом рассказе Торы содержится урок, имеющий отношение ко всем евреям (Зогар, ч. 3, 53б). В чем заключается универсальная значимость истории Надава и Авигу? Ведь, разумеется, далеко не каждый способен достичь того уровня религиозного блаженства, когда появляется угроза для жизни. Немногим нужно подобное предостережение. А что же нужно всем?
В жизни каждого еврея бывают моменты, когда в нем пробуждается стремление к сильным религиозным переживаниям, особенно во время Субботы и праздников, в Десять Дней Раскаяния и более всего в Йом-Кипур. На время он вырывается из повседневной рутины, ежедневных забот и внутренне поднимается выше границ собственного разума. Именно в эти дни он должен помнить о том, что какие бы переживания его ни ожидали, он должен, возвращаясь к повседневной жизни, принести с собой этот священный трепет в мир. Он должен стремиться к блаженству не ради себя, а ради последующего возвращения. Религиозное переживание не должно стать воспоминанием, оно должно приводить в движение всю его жизнь. Как рабби Акива, он должен войти и выйти «с миром», то есть привести Б-га к гармоничному объединению с миром.
БЛАГОСЛОВЕНИЕ Б-ГА
Эта связь между тем, как человек входит и как покидает сферу святости, относится не только к служению еврея Всевышнему, но и ко всему материальному миру. Потому что все, что нужно еврею, материальное и духовное, приходит к нему прямо от Б-га: «Если по установлениям Моим будете вы поступать, и заповеди Мои соблюдать, и исполнять их, то дам Я вам дожди вовремя, и земля даст урожай свой...» (Ваикра, 26:3-4). Только через связь с Всевышним еврей получает все, что ему нужно. Тот, кто говорит: «Мне будет хорошо, если я стану поступать по зову своего сердца», всегда в конечном итоге ошибается.
Описывая ведение службы Первосвященником, мы имеем в виду именно это. Только после того как войдет в Святилище, он сможет произносить молитвы за спасение и в поддержку народа.
Таким образом, общество, в котором живет еврей, и мир его религиозных переживаний внутренне взаимосвязаны. Принося свои религиозные переживания в этот мир, он тем самым освящает его и дает возможность Б-гу его благословить.
Недельная Глава - Кдошим
В знаменитой девятнадцатой главе книги Ваикра, где кратко изложены многие основные законы и принципы еврейской жизни, есть закон и о плодах деревьев. Урожай первых трех лет (орла) запрещен к употреблению в пищу. Плоды четвертого года (нета реваи) посвящены Б-гу и могут быть либо съедены только в Иерусалиме, либо выкуплены. Плоды же пятого года можно есть в обычном порядке, и в этот год Тора обещает особое изобилие как награду за соблюдение закона в первые четыре года.
Беседа Ребе посвящена следующей проблеме: если цель заповеди и награда за нее заключаются в плодах пятого года, то почему же «священными, посвященными восхвалению Б-га» считаются плоды четвертого года? Чтобы разрешить эту проблему, проводится аналогия между пятью годами плодоношения деревьев и пятью уровнями духовности; выясняется, что есть уровень и выше уровня святости. Хасидизм особо подчеркивает, что над святостью, предполагающей оторванность, отделенность от мирского, находится область единения с Б-гом в самой гуще мирской жизни.
ПЛОДЫ ПЯТОГО ГОДА
«В пятый же год вы можете есть плоды его, и умножатся для вас плоды его. Я - Б-г, Всесильный ваш» (Ваикра, 19:25). Этот стих говорит о награде за неупотребление в пищу плодов первых трех лет и за то, что плоды четвертого года принесли, чтобы посвятить Б-гу, в Иерусалим. Слова Торы «и умножатся для вас плоды его» показывают, что особенно плодородный пятый год есть цель заповеди о плодах первых четырех лет.
Раши, цитируя мидраш, предлагает прямую трактовку этих слов: «Рабби Акива говорил, что в Торе так сказано, потому что она знает о дурных наклонностях человека. Чтобы кто-то не сказал: "Вот! Я просто так должен ограничивать себя четыре года, ничего за это не получая". Поэтому дальше Тора поясняет, что (благодаря твоему послушанию) земля даст тебе больший урожай».
Однако в этом отрывке заложен и более глубокий смысл. Первые пять лет плодоношения деревьев можно сравнить с пятью «вселенными», или уровнями духовности (Ликутей Тора, Кдошим, 30д). Первые три обозначают три низших уровня: Асийя, Йецира и Брия (или три стадии - «Действия», «Формирования» и «Создания»), где Б-г достаточно скрыт, и грех, разногласия и запрещенное поведение могут существовать беспрепятственно. Четвертый год соответствует Ацилус («Эманации»), где все едино, и ничто не отделено от Б-га. Потому этот плод назван «священным, посвященным восхвалению Б-га». Но высшим считается пятый уровень, который называется Кесер («Корона»). Соответственно, плоды пятого года являются самыми ценными. Мы это увидели, когда поняли, что заповедь о первых четырех годах дана ради пятого года.
Почему же тогда «священными» названы плоды четвертого года? Почему их можно есть только в Иерусалиме и только ритуально чистому человеку? Почему это не относится к плодам пятого года, которые можно есть где угодно и кому угодно?
БААЛ-ШЕМ-ТОВ И МУДРЕЦ
Чтобы найти ответ на вопрос, надо начать с истории о Баал-Шем-Тове. Это было в то время, когда он еще не возглавил официально хасидское движение. Он все еще не раскрывал своего имени, путешествуя по городам и деревням Карпат. Одним из его священных обычаев была привычка спрашивать у всех евреев: мужчин и женщин, стариков и детей, встречавшихся на пути, об их здоровье, о делах. И с огромным наслаждением он выслушивал их ответы - слова, исходящие из сердца. В них звучала благодарность и хвала Всевышнему. «Слава Б-гу» или «Благословен будь Всевышний» - эти слова были в каждом ответе.
Однажды Баал-Шем-Тов оказался в маленьком городке и по обыкновению начал спрашивать о благополучии евреев, которых встречал, чтобы услышать в ответ слова признательности и благодарности Б-гу - проявление их веры и достоинства. Жил в этом городе очень старый человек, большой ученый, удалившийся от земных дел. Уже более пятидесяти лет он днем и ночью сидел и учил Тору - в святости, отрешенности от мира. Каждый день, облачившись в талис и тфилин, он сидел и учил Тору до послеполуденной молитвы и ничего не ел весь день, пока не заканчивал вечерней молитвы. И тогда только он позволял себе съесть кусочек хлеба и выпить воды.
Баал-Шем-Тов, войдя к нему в комнатку, которая находилась в углу синагоги, спросил старого человека о его здоровье и благополучии, но мудрец даже не взглянул на пришельца, одетого по-крестьянски. Баал-Шем-Тов повторил свой вопрос несколько раз, пока мудрец не рассердился и не указал ему на дверь. Тогда Баал-Шем-Тов сказал: «Рабби, почему ты отнимаешь у Б-га Его, так сказать, средства к существованию?». Услышав это, старик пришел в недоумение. Перед ним стоял крестьянин, который говорил о Б-ге и о необходимости обеспечить Его средствами к существованию!
Прочитав его мысли, Баал-Шем-Тов сказал: «Б-г дает еврею средства к существованию. Но что заставляет Б-га продолжать, так сказать, "обитание" в этом мире? Вот о чем говорил царь Давид в псалме (Теилим, 22): "Свят Ты, обитающий в восхвалениях народа Израиля". "Ты" - это Хозяин Вселенной, "Свят" - Ты вне этого мира. А что же является для Тебя средствами к существованию, которые позволяют Тебе "населять" этот мир? Это - "восхваления народа Израиля"». Б-га поддерживают хвалой и благодарностью, которые евреи говорят за то, что Он им дает здоровье и средства к существованию. Благодаря этим хвалам Он дает им в изобилии детей, здоровье и пищу.
ЖИЛИЩЕ
Замечание Баал-Шем-Това понять непросто. Действительно, Б-г, о котором мы говорим «Ты Свят» (то есть выходишь за пределы мира) продолжает «обитать» в этом мире только благодаря тому, что Ему служит еврейский народ. Изучение Торы, конечно, часть этой службы. Несомненно, что оно притягивает Б-га в этот мир. А старый мудрец изучал Тору днем и ночью более пятидесяти лет. Даже в тот момент, когда Баал-Шем-Тов говорил с ним, он был занят учебой! Почему же Баал-Шем-Тов тогда сказал: «Почему ты отнимаешь у Б-га Его средства к существованию?» Даже если «хвалы народа Израиля», а не шелест переворачиваемых страниц Торы заставляют Всевышнего «населять» этот мир, Баал-Шем-Тов, конечно, мог попытаться вытянуть из мудреца слова благодарности за то, что тому позволено Б-гом учиться в безмятежности и уединении. Зачем же ему было спрашивать о физическом самочувствии мудреца, о его здоровье?
Для чего был сотворен этот мир? Цель его заключается в создании для Б-га «места обитания в низшем мире» (Мидраш Танхума, Насо, гл. 16). Этот мир должен быть превращен в жилище для Б-га.
Как строится это жилище? Отнюдь не только при помощи изучения Торы и слов благодарности Всевышнему за возможность учиться. Изучение Торы затрагивает Б-жественную душу еврея, высшую часть его природы. Но благодарность за пищу, за деньги, за здоровье - все это предполагает освящение тела, освящение естественных желаний и физических потребностей. Когда еврей даже это признает даром Б-жьим, тогда он действительно впускает Всевышнего в «низший мир» (Тания, ч. 1, гл. 1).
Вот почему, когда Баал-Шем-Тов увидел мудреца, сидящего в уединении, изолированного от мира, безразличного к состоянию своего тела, евшего только чтобы выжить, а не освятить материальное, он сказал: «Почему ты как бы отнимаешь у Б-га Его средства к существованию?» Ведь Б-жественное намерение заключалось в том, чтобы обрести жилище в «низшем» мире, от которого мудрец отказался. И поэтому Баал-Шем-Тов сказал, что задача Всевышнего «населять» этот мир благодаря «хвалам и благодарности, произносимым евреями за то, что Он дает им здоровье и средства к существованию». И хотя Баал-Шем-Тов прервал мудреца во время изучения Торы - выполнения важнейшей из заповедей, он это сделал не напрасно. Ибо без этой хвалы Всевышнему мудрец не может считать свое изучение Торы полноценным. «Каждый, кто скажет: "У меня нет ничего, кроме (изучения) Торы, даже Торы у него нет"» (Йевомос, 109б).
ПЛОД И БЛАГОДАРНОСТЬ
В свете этой истории мы видим, почему самым ценным считается плод не четвертого года, хотя он и назван «священным» (то есть отложенным, изъятым) и предназначен для употребления только в Иерусалиме, и почему плоды пятого года можно есть где угодно и кому угодно.
Когда еврей признает, что даже «неосвященный» плод зависит от благословения Всевышнего, когда он собственными глазами видит, что земля «умножает плоды» благодаря Всевышнему, и когда он благодарит Его за эти вещи, он приносит в мир «Его» - саму сущность Б-га, «Святую» и ничем неограниченную, чтобы Б-г «жил» в этом мире, как в Своем доме. Таким образом, еврей осуществляет истинную цель мироздания.
Мистика Ияра. Нохум-Зеев Рапопорт
1. В месяце ияр начал выпадать ман («манна небесная»), которым евреи питались все годы блужданий в пустыне (см. Шмойс, 16:4-36).
2. В ияре они удостоились так называемого «колодца Мирьям» (см. Таанис, 9а), который снабжал их водой в течение того же срока (см. Шмойс, 17:1-7).
3. В этом месяце была война между Амалеком и Израилем (см. Шмойс, 17:8-16).
Мудрецы кабалы и хасидизма находят объяснения тому, что эти события произошли именно в месяце ияр, в сфере мистического. Кабала связывает тайную суть ияра с субботой - с тремя субботними трапезами. Каждую из них предваряет ритуал кидуш, совершаемый над бокалом с вином. При совершении этого ритуала произносят псалом 23, в пятом стихе которого сказано: «Накроешь Ты передо мною стол на виду у врагов моих <...> полной будет чаша моя». Гематрия слова ревая («полная», «утоляющая жажду»): реш (200) + вав (6) + йод (10) + гей (5) = 221. Гематрия слова ияр: алеф (1) + йод (10) + йод (10) + реш (200) = 221. При совершении ритуала кидуш повергаются в прах силы зла, появляющиеся в мире в месяце ияр, на что, согласно кабале, намекает стих: «Позор падет на голову, смятение охватит всех врагов моих, раскаются они и обратятся ко мне в миг позора своего...» (Теилим, 6:11). Первая буква в слове ойвай («врагов моих») - алеф, первая буква в слове яшуву («раскаются») - йод, первая буква в слове йевошу («позора своего») - йод и первая буква слова рога («миг») - реш образуют вместе слово ияр (алеф, йод, йод, реш). Хотя на уровне рационального мышления почти невозможно объяснить слова кабалы о связи между месяцем ияр и тремя субботними трапезами, все-таки, приняв во внимание, что ман начал выпадать в ияре, можно попытаться обнаружить эту связь. Намек на три субботние трапезы, согласно Талмуду (Шабос, 117б), содержится в словах Моше, обращенных к евреям: «Ешьте его (ман. - Н.-З.Р.) сегодня, ибо сегодня суббота для Б-га, сегодня вы не найдете его в поле» (Шмойс, 16:25). В этом стихе трижды повторено слово «сегодня», что и является намеком на три субботние трапезы. Кроме того, многие еврейские мыслители и законоучители, от раннего средневековья до наших дней, находят черты идентичности между духовным смыслом субботы и выпадением мана. Объяснение этой связи было бы слишком пространным в рамках нашего материала, однако выделим хотя бы три аспекта из множества.
1. Впервые некоторые законы о субботнем отдыхе даны были евреям в связи с выпадением мана (см. Шмойс, 16:5, 23, 26, 27, 29).
2. Известны слова рабби Саадьи-гаона (IХ-Х века по григорианскому календарю) о тех, кто находится в субботу далеко от своих собратьев и не знает, какой недельный раздел Торы следует читать в этот день: мудрец предписывает читать отрывки о мане.
3. Хотя в субботу ман не выпадал, как это явствует из Пятикнижия (Шмойс, 16:27), в высших мирах он возникал именно по субботам, а в течение шести будних дней материализовывался и становился реальностью физического мира, как об этом сказано в книге Зоар. В учении хасидизма, и особенно в учении Любавичского Ребе, подробно объясняется, почему в субботу ман выпадать не мог.
Еще один намек на связь слова ияр с тремя субботними трапезами можно найти в книгах мистиков, которые заметили, что оно представляет собой аббревиатуру, составленную из первых букв имен Авраам, Ицхак, Яаков, Рахель. Три субботние трапезы установлены, как говорит кабала, в память о трех наших праотцах, а трапеза «мелаве малка» («проводы царицы <Субботы>») - в память о Рахели.
Согласно кабале, буквы тетраграмматона в месяце ияр образуют сочетание йод - гей - гей - вав, зашифрованное в первых буквах слов стиха «Итгалел а-митгалел а-скел ве-ядоа...» («Пусть гордится гордый, открывая и постигая Меня» [Ирмияу, 9:23]). Эта последовательность букв образуется следующим образом: первая буква в слове итгалел - йод, первая буква в слове а-митгалел - гей, первая буква в слове а-скел - гей и первая буква (соединительный союз) в слове ве-ядоа - вав. Хасидские мыслители видят связь между этим стихом, слова которого говорят об интеллектуальных возможностях человека, и «колодцем Мирьям», который был дарован Израилю в месяце ияр. В Талмуде (Таанис, 7а; Бава кама, 17а) вода - символ мудрости и знаний, заключенных в Торе. Эти знания и эта мудрость не остаются достоянием только лишь Всевышнего, но нисходят до разума людей, подобно воде, которая низвергается с небес. В книгах кабалы рассказывается о рабби Хаиме Витале - самом выдающемся ученике рабби Ицхака Луриа (Аризала). Поначалу он никак не мог воспринять мудрость кабалы от своего наставника. Все, что тот передавал ему, он немедленно забывал. Однажды Аризал поехал с ним в Тверию, город на берегу озера Кинерет, где, по словам мудрецов Талмуда, скрыт «колодец Мирьям». Они взяли у причала лодку и поплыли на ней к месту на середине озера, известному Аризалу. Прибыв туда, он взял сосуд, зачерпнул воды и велел рабби Хаиму выпить ее. С того момента ученик начал успешно продвигаться в изучении кабалы. Поэтому считается, что месяц ияр - благоприятное время для освоения мудрости Торы и духовной подготовки к празднованию годовщины Синайского Откровения в месяце сиван, к которому готовятся, начиная с праздника Пейсах, когда приступают к отсчету дней омера.
Война с Амалеком велась в одном из мест в пустыне, названном Рефидим. Талмуд (Сангедрин, 106а) видит в этом названии намек на причину войны, возводя его к слову рифьен («расслабление»). Евреи позволили себе расслабиться и не использовали возможностей, предоставленных в ияре для постижения мудрости Творца. Моше повелел возглавить войска Израиля для войны с Амалеком своему ученику и преемнику Иеошуа, который был потомком Йосефа, принадлежа к колену Эфраима. О Йосефе сказано: «Величавая <сила> быка дана ему...» Знак зодиака месяца ияр - Телец (на иврите буквально «бык»), поэтому Иеошуа и смог в этот месяц одолеть Амалека.
Шутка недели...
К Бенциону Гольдману, единственному в местечке портному, обратился местный богач:
- Мой сын женится. Сшей ему костюм на свадьбу. Только так, чтоб не сделать его посмешищем!
- Б-же упаси, - обиделся Бенцион. - Над моей работой никто никогда не смеялся. Только плакали.
На скачках.
- Как вы думаете, - интересуется Вольфсон, - эти бега лошадей, что они дают?
- Лошадь, которая придет первой, получит приз.
- Хорошо, а зачем бегут все остальные?
Процесс над Адольфом Эйхманом и судебный приговор имели огромный резонанс во всем мире. Выступая с обвинительной речью, прокурор Гидеон Хаузнер заявил, что не существует наказания, которое было бы адекватно преступлениям обвиняемого: к сожалению, его нельзя повесить шесть миллионов раз - по числу жертв Холокоста. Вопрос о наказании обсуждался во всех еврейских средствах массовой информации, были и курьезные предложения. Одно из них опубликовала газета California Jewish Voice. Автор письма в редакцию предложил: «Палача Эйхмана мало повесить или посадить в тюрьму - это слишком мягкие наказания. Уж если хотите наказать его по-настоящему, - приговорите его жить вместе с моей тещей в ее квартире в Бронксе!»
- Мойше, когда тебя нету дома, соседи про тебя такое говорят!..
- Ой, когда меня нету дома, так пусть они меня даже бьют!
- Сара! Сара! Ваш Изя ест газету!
- Пусть ест, она вчерашняя.
- Так, а почему вы Исаковна? Еврейка, что ль?
- А по-вашему что, Исаакиевский собор - таки синагога?!
- Зиновий Романович, вы уже решили, как вы будете встречать новый год?
- Ну, если Бог даст, соберу всех своих родственников...
- А если Бог не даст?
- Если Бог не даст, то они соберутся вокруг меня...
- Стыдно мне, ой стыдно -говорит Рабинович своей жене.
- В чем дело?
- Абрам уже третий раз пригласил меня на похороны своей жены, а я не смог ни разу пригласить его.
- Вы случайно не сын галантерейщика Изи?
- Таки да, но почему случайно?
Как было бы здорово жить исключительно среди добрых и отзывчивых людей! Людей, которые настолько глубоко изучили себя, что не только легко проникают в суть наших недостатков, но умеют тактично и по делу помочь их устранить. При этом они никогда не используют нашу откровенность не только нам во вред, но и сами никакой практической выгоды в этом не ищут. С такими людьми было бы всегда легко. Даже если в сердцах чего-то "ляпнул не подумавши", знаешь, что завтра не растрезвонят по всей округе и есть шанс смутиться прежде, чем пожалеть о сказанном. Как было бы здорово, когда спрашивая "как дела?", они сами брали бы нас за пуговицу пиджака, не давая нам уйти, и у нас были бы все основания думать, что наш рассказ им действительно интересен. В Йом Кипур, они бы первые подходили к нам просить прощения за свои мнимые ошибки и мы бы чувствовали, что давно оправданы в их глазах.
Как было бы здорово, если бы ученные мужи, со степенями и регалиями, а так же политики, с властью и в авторитете, однажды признались бы, что все написанное в учебниках истории - это туман! Кровавый туман из описания войн, революций, эпидемий, климатических катаклизмов,- короче говоря, смертоубийств. И наше восприятие истории искажено до наоборот, потому что кажется, что люди только и учатся как убивать все изощреннее и извлекать выгоду из нужды других. А что если бы они сказали, что история человечества - это история любви и так называемый "исторический процесс" - это очень скромная попытка человечества самообучиться любви? И те народы, которые "необучаемые", они постепенно деградируют и исчезают. А залог выживаемости - неутолимая жажда познать то чувство, с которым Всевышний творил Вселенную.
Здорово, но где найти таких людей? Рассказывают о Ребе Шолом Дов-Бере, что как-то спросил его богатый ювелир, почему он так много внимания оказывает простым евреям. Ребе сменил беседу, но попросил гостя зайти к нему завтра и показать что-нибудь из его драгоценностей. Ювелир на следующее утро принес в большом бархатном футляре свои лучшие камни. "Что-то ничего особенного,"- заметил Ребе. "Это же настоящее чудо!" - воскликнул ювелир:"Вам надо научиться разбираться в камнях!" "А Вам," - ответил Ребе:"Надо научиться разбираться в евреях! КАЖДЫЙ ИЗ НИХ - настоящее чудо!"
Мы одни из тех самых евреев, которые окружают других евреев и если, как многократно говорил Ребе: «Из-за беспричинной ненависти был разрушен Святой Храм, и из-за беспричинной любви он будет восстановлен», то и этой же любовью Мошиах принесет окончательное и полное Освобождение всему человечеству.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
При изучении Торы и исполнении заповедей возможно, что человек будет считать себя существом независимым, самостоятельным, но, подчиняясь воле Всевышнего, будет принуждать себя изучать Тору и исполнять заповеди. В этом случае все, что связано с Торой, со Всевышним, со святостью, задевает лишь самые внешние проявления его души. Если же он освящает себя даже в том, что ему разрешено, то есть в своих личных делах, то получается, что он отрекается от собственной жизни и как бы теряет свое собственное существование. Вот тогда это уже затрагивает саму его душевную сущность!
Недельная Глава - Ахарей
Глава Ахарей начинается с упоминания о смерти Надава и Авигу, сынов Аарона (рассказ об этом в главе Шмини). Постигшее их представляет собой загадку, и комментарии относительно причин происшедшего весьма противоречивы. С одной стороны, казалось, Надав и Авигу были наказаны за грехи, с другой - мидраш говорит, что их заслуги превышали заслуги Моше и Аарона. Хасидский комментарий разрешает это противоречие, говоря, что они умерли, достигнув пика религиозного блаженства, и души их в этом состоянии буквально отделились от тела. Есть ли в этом плохое? Есть. Ибо нельзя стремиться к такому состоянию ценой жизни в этом мире. Они устремлялись в заоблачные выси, не думая о возвращении. А еврей всегда должен думать о выполнении своей задачи в этом мире, не отказываясь от земного существования, а освящая его. Этот цикл ухода и возвращения, познания и действия - основной в иудаизме, и ему посвящена беседа Ребе.
СМЕРТЬ НАДАВА И АВИГУ
Наша недельная глава начинается со слов: «И говорил Б-г, обращаясь к Моше после смерти двух сыновей Аарона, когда они предстали пред Б-гом и умерли». Последние слова ставят нас в тупик. Почему Тора добавляет «и умерли», когда уже сказано «после смерти двух сыновей Аарона»?
Мидраш, объясняя их смерть, приводит четыре толкования. Во-первых, они вошли в Святилище (Тораc Коаним, Ахарей; Ваикра Раба, 20:8; Бамидбар Раба, 2:23; Танхума, Ахарей, гл. 6); во-вторых, не надели одежд служителей храма, необходимых для проведения службы (Ваикра Раба, там же; Танхума, там же); в-третьих, у них не было детей (Ваикра Раба, там же; Танхума, там же) и, в-четвертых, они не женились (Ваикра Раба, там же 9; Танхума, там же). Но откуда мидраш черпает такие версии? Где в Торе упоминается об этих четырех грехах?
Далее. Как можно предполагать, что сыновья Аарона Надав и Авигу виновны в совершении греха? Мудрецы говорят, что Моше сказал Аарону: «Аарон, брат мой, я знал, что Святилище будет очищено от греха теми, кто любимы Б-гом и близки к Б-гу. Теперь я вижу, что они - Надав и Авигу - лучше обоих нас». Если это так, то о каких их грехах речь?
РОКОВОЕ БЛАЖЕНСТВО
Хасидская традиция объясняет, что сыновья Аарона на самом деле не грешили. Они «виновны» в том, что не сумели совладать со своей устремленностью к Б-гу и поэтому умерли. Их души просто не могли больше оставаться в теле. Так Тора говорит, что «приблизились к Б-гу (настолько), что умерли». И это считается грехом. Потому что хотя еврей и должен оторваться от материальных забот, но в тот момент, когда в своей устремленности к Б-гу достигнет грани окончательного надрыва души, он обязан остановиться и вернуться к работе, чтобы душа его осталась в теле.
В Пиркей Овойс сказано: «Поневоле ты живешь» (гл. 4). Преодолей желание души подняться за пределы этого мира: задача ее создать жилище для Б-га в этом мире.
Надав и Авигу достигли состояния блаженства, но не смогли вернуться. В этом их грех и причина смерти. И они «предстали пред Б-гом и умерли». Для них влечение души было важнее выполнения своей задачи в этом мире. Преодолев границы этого мира, они преодолели и границы самой жизни.
Мидраш вменяет им в вину четыре греха. Основа поступка Надава и Авигу одновременно является и основой каждого из этих грехов.
Они «вошли в Святилище» - постигли самые сокровенные глубины духа, не думая о том, чтобы возвратиться во внешний мир.
Они «не надели одежд (служителей храма)» - думали только о том, чтобы отделиться от этого мира, и желали, чтоб духовное целиком овладело ими. Они отказались от необходимых «одежд» (Мицвот и действий, очищающих окружающую действительность, в которые облекается слово Б-га).
У них «не было детей» и они «не были женаты». То есть они не выполнили заповедь Б-га «плодиться и размножаться» и привести новые души в этот мир. Они сделали прямо противоположное - вырвали свои души из этого мира.
Общий корень всех этих ошибок кроется в недостаточном понимании того, что еврей приближается к Б-гу благодаря участию в мире, а не уходя из него. На самом деле важно и то, и другое. И поэтому в начале года, в Йом Кипур, максимально отдалившись от мира, мы начинаем чтение Торы с этих стихов, напоминающих о нашей основной задаче.
ВХОД И ВЫХОД
Раши замечает, что заповедь «чтобы не во всякое время входил он (Аарон) в Святилище... (но) вот с чем входить должен Аарон в Святилище...» (Ваикра, 16:2-3) следует сразу за словами о смерти его сыновей и звучит как предостережение и ему, и нам - не нести службу так, как Надав и Авигу.
Здесь возникает вопрос: имеем ли мы право требовать от человека, находящегося на пике блаженства, возвращения к своей земной роли? Если его переживания искренни, если «все свои силы» он отдает любви к Б-гу и преодолел все барьеры, разделяющие человека и Б-га, должен ли он в каждой точке сдерживать себя от соединения с Ним и вновь погружаться в рутину человеческого существования? Разве нет здесь противоречия между полной самоотдачей и постоянной необходимостью сдерживать себя, чтобы не зайти слишком далеко?
Все зависит от того, как человек начинает свой духовный путь. Если он делает это с намерением удовлетворить свои собственные желания, какими бы возвышенными они ни были, он не захочет вернуться из состояния блаженства к мирским заботам. Но если он с самого начала думает о выполнении Б-жественной воли, зная, что, хотя «Ты должен любить Б-га, Всесильного... своего всеми силами души своей», тем не менее «Он создал (мир) и, чтобы тот не был пустым, заселил его» (Иешаягу, 45:18). Тогда, стремясь всей душой подняться к Всевышнему, человек постоянно будет помнить, что должен вернуться и освятить мир.
В Талмуде есть знаменитая история (Хагига, 14б). Четыре человека вошли в «Сад» (то есть достигли сокровенных мистических тайн Торы): Бен Азай, Бен Зома, Ахер и рабби Акива. Бен Азай взглянул и умер. Бен Зома взглянул и был охвачен (безумием). Ахер покалечил побеги (то есть стал вероотступником). Рабби Акива «вошел с миром и вышел с миром».
На первый взгляд, важным различием между рабби Акивой и остальными тремя было то, как они выходили из «Сада». Почему же Талмуд делает акцент на том, что он «вошел с миром»?
На самом деле от того, как каждый из четырех входил, зависело и то, как они выходили. Бен Азай шел с мыслями о достижении блаженства, а не о возвращении. Поэтому он «взглянул и умер». Интересно отметить, что его служение Б-гу по большей части отличалось отдалением, устранением от мирского (Йевамот, 63б; Сота, 4б).
Но рабби Акива вошел «с миром», то есть подчиняясь воле Б-га и стремясь объединить высшие и низшие миры. Поэтому он и вышел оттуда с миром. Его намерение вернуться доминировало уже с самого начала его пути к религиозному блаженству.
Так же и Аарон входил в Святилище: в страхе, послушании и самоотречении. И поэтому он смог «искупить себя и дом свой» (Ваикра, 16:6) и произнести молитву в поддержку существования народа Израиля (Йома, 53б). И то, и другое есть действия, продиктованные заботой об этом мире.
ПОЗНАНИЕ И ДЕЙСТВИЕ
В каждом рассказе Торы содержится урок, имеющий отношение ко всем евреям (Зогар, ч. 3, 53б). В чем заключается универсальная значимость истории Надава и Авигу? Ведь, разумеется, далеко не каждый способен достичь того уровня религиозного блаженства, когда появляется угроза для жизни. Немногим нужно подобное предостережение. А что же нужно всем?
В жизни каждого еврея бывают моменты, когда в нем пробуждается стремление к сильным религиозным переживаниям, особенно во время Субботы и праздников, в Десять Дней Раскаяния и более всего в Йом-Кипур. На время он вырывается из повседневной рутины, ежедневных забот и внутренне поднимается выше границ собственного разума. Именно в эти дни он должен помнить о том, что какие бы переживания его ни ожидали, он должен, возвращаясь к повседневной жизни, принести с собой этот священный трепет в мир. Он должен стремиться к блаженству не ради себя, а ради последующего возвращения. Религиозное переживание не должно стать воспоминанием, оно должно приводить в движение всю его жизнь. Как рабби Акива, он должен войти и выйти «с миром», то есть привести Б-га к гармоничному объединению с миром.
БЛАГОСЛОВЕНИЕ Б-ГА
Эта связь между тем, как человек входит и как покидает сферу святости, относится не только к служению еврея Всевышнему, но и ко всему материальному миру. Потому что все, что нужно еврею, материальное и духовное, приходит к нему прямо от Б-га: «Если по установлениям Моим будете вы поступать, и заповеди Мои соблюдать, и исполнять их, то дам Я вам дожди вовремя, и земля даст урожай свой...» (Ваикра, 26:3-4). Только через связь с Всевышним еврей получает все, что ему нужно. Тот, кто говорит: «Мне будет хорошо, если я стану поступать по зову своего сердца», всегда в конечном итоге ошибается.
Описывая ведение службы Первосвященником, мы имеем в виду именно это. Только после того как войдет в Святилище, он сможет произносить молитвы за спасение и в поддержку народа.
Таким образом, общество, в котором живет еврей, и мир его религиозных переживаний внутренне взаимосвязаны. Принося свои религиозные переживания в этот мир, он тем самым освящает его и дает возможность Б-гу его благословить.
Недельная Глава - Кдошим
В знаменитой девятнадцатой главе книги Ваикра, где кратко изложены многие основные законы и принципы еврейской жизни, есть закон и о плодах деревьев. Урожай первых трех лет (орла) запрещен к употреблению в пищу. Плоды четвертого года (нета реваи) посвящены Б-гу и могут быть либо съедены только в Иерусалиме, либо выкуплены. Плоды же пятого года можно есть в обычном порядке, и в этот год Тора обещает особое изобилие как награду за соблюдение закона в первые четыре года.
Беседа Ребе посвящена следующей проблеме: если цель заповеди и награда за нее заключаются в плодах пятого года, то почему же «священными, посвященными восхвалению Б-га» считаются плоды четвертого года? Чтобы разрешить эту проблему, проводится аналогия между пятью годами плодоношения деревьев и пятью уровнями духовности; выясняется, что есть уровень и выше уровня святости. Хасидизм особо подчеркивает, что над святостью, предполагающей оторванность, отделенность от мирского, находится область единения с Б-гом в самой гуще мирской жизни.
ПЛОДЫ ПЯТОГО ГОДА
«В пятый же год вы можете есть плоды его, и умножатся для вас плоды его. Я - Б-г, Всесильный ваш» (Ваикра, 19:25). Этот стих говорит о награде за неупотребление в пищу плодов первых трех лет и за то, что плоды четвертого года принесли, чтобы посвятить Б-гу, в Иерусалим. Слова Торы «и умножатся для вас плоды его» показывают, что особенно плодородный пятый год есть цель заповеди о плодах первых четырех лет.
Раши, цитируя мидраш, предлагает прямую трактовку этих слов: «Рабби Акива говорил, что в Торе так сказано, потому что она знает о дурных наклонностях человека. Чтобы кто-то не сказал: "Вот! Я просто так должен ограничивать себя четыре года, ничего за это не получая". Поэтому дальше Тора поясняет, что (благодаря твоему послушанию) земля даст тебе больший урожай».
Однако в этом отрывке заложен и более глубокий смысл. Первые пять лет плодоношения деревьев можно сравнить с пятью «вселенными», или уровнями духовности (Ликутей Тора, Кдошим, 30д). Первые три обозначают три низших уровня: Асийя, Йецира и Брия (или три стадии - «Действия», «Формирования» и «Создания»), где Б-г достаточно скрыт, и грех, разногласия и запрещенное поведение могут существовать беспрепятственно. Четвертый год соответствует Ацилус («Эманации»), где все едино, и ничто не отделено от Б-га. Потому этот плод назван «священным, посвященным восхвалению Б-га». Но высшим считается пятый уровень, который называется Кесер («Корона»). Соответственно, плоды пятого года являются самыми ценными. Мы это увидели, когда поняли, что заповедь о первых четырех годах дана ради пятого года.
Почему же тогда «священными» названы плоды четвертого года? Почему их можно есть только в Иерусалиме и только ритуально чистому человеку? Почему это не относится к плодам пятого года, которые можно есть где угодно и кому угодно?
БААЛ-ШЕМ-ТОВ И МУДРЕЦ
Чтобы найти ответ на вопрос, надо начать с истории о Баал-Шем-Тове. Это было в то время, когда он еще не возглавил официально хасидское движение. Он все еще не раскрывал своего имени, путешествуя по городам и деревням Карпат. Одним из его священных обычаев была привычка спрашивать у всех евреев: мужчин и женщин, стариков и детей, встречавшихся на пути, об их здоровье, о делах. И с огромным наслаждением он выслушивал их ответы - слова, исходящие из сердца. В них звучала благодарность и хвала Всевышнему. «Слава Б-гу» или «Благословен будь Всевышний» - эти слова были в каждом ответе.
Однажды Баал-Шем-Тов оказался в маленьком городке и по обыкновению начал спрашивать о благополучии евреев, которых встречал, чтобы услышать в ответ слова признательности и благодарности Б-гу - проявление их веры и достоинства. Жил в этом городе очень старый человек, большой ученый, удалившийся от земных дел. Уже более пятидесяти лет он днем и ночью сидел и учил Тору - в святости, отрешенности от мира. Каждый день, облачившись в талис и тфилин, он сидел и учил Тору до послеполуденной молитвы и ничего не ел весь день, пока не заканчивал вечерней молитвы. И тогда только он позволял себе съесть кусочек хлеба и выпить воды.
Баал-Шем-Тов, войдя к нему в комнатку, которая находилась в углу синагоги, спросил старого человека о его здоровье и благополучии, но мудрец даже не взглянул на пришельца, одетого по-крестьянски. Баал-Шем-Тов повторил свой вопрос несколько раз, пока мудрец не рассердился и не указал ему на дверь. Тогда Баал-Шем-Тов сказал: «Рабби, почему ты отнимаешь у Б-га Его, так сказать, средства к существованию?». Услышав это, старик пришел в недоумение. Перед ним стоял крестьянин, который говорил о Б-ге и о необходимости обеспечить Его средствами к существованию!
Прочитав его мысли, Баал-Шем-Тов сказал: «Б-г дает еврею средства к существованию. Но что заставляет Б-га продолжать, так сказать, "обитание" в этом мире? Вот о чем говорил царь Давид в псалме (Теилим, 22): "Свят Ты, обитающий в восхвалениях народа Израиля". "Ты" - это Хозяин Вселенной, "Свят" - Ты вне этого мира. А что же является для Тебя средствами к существованию, которые позволяют Тебе "населять" этот мир? Это - "восхваления народа Израиля"». Б-га поддерживают хвалой и благодарностью, которые евреи говорят за то, что Он им дает здоровье и средства к существованию. Благодаря этим хвалам Он дает им в изобилии детей, здоровье и пищу.
ЖИЛИЩЕ
Замечание Баал-Шем-Това понять непросто. Действительно, Б-г, о котором мы говорим «Ты Свят» (то есть выходишь за пределы мира) продолжает «обитать» в этом мире только благодаря тому, что Ему служит еврейский народ. Изучение Торы, конечно, часть этой службы. Несомненно, что оно притягивает Б-га в этот мир. А старый мудрец изучал Тору днем и ночью более пятидесяти лет. Даже в тот момент, когда Баал-Шем-Тов говорил с ним, он был занят учебой! Почему же Баал-Шем-Тов тогда сказал: «Почему ты отнимаешь у Б-га Его средства к существованию?» Даже если «хвалы народа Израиля», а не шелест переворачиваемых страниц Торы заставляют Всевышнего «населять» этот мир, Баал-Шем-Тов, конечно, мог попытаться вытянуть из мудреца слова благодарности за то, что тому позволено Б-гом учиться в безмятежности и уединении. Зачем же ему было спрашивать о физическом самочувствии мудреца, о его здоровье?
Для чего был сотворен этот мир? Цель его заключается в создании для Б-га «места обитания в низшем мире» (Мидраш Танхума, Насо, гл. 16). Этот мир должен быть превращен в жилище для Б-га.
Как строится это жилище? Отнюдь не только при помощи изучения Торы и слов благодарности Всевышнему за возможность учиться. Изучение Торы затрагивает Б-жественную душу еврея, высшую часть его природы. Но благодарность за пищу, за деньги, за здоровье - все это предполагает освящение тела, освящение естественных желаний и физических потребностей. Когда еврей даже это признает даром Б-жьим, тогда он действительно впускает Всевышнего в «низший мир» (Тания, ч. 1, гл. 1).
Вот почему, когда Баал-Шем-Тов увидел мудреца, сидящего в уединении, изолированного от мира, безразличного к состоянию своего тела, евшего только чтобы выжить, а не освятить материальное, он сказал: «Почему ты как бы отнимаешь у Б-га Его средства к существованию?» Ведь Б-жественное намерение заключалось в том, чтобы обрести жилище в «низшем» мире, от которого мудрец отказался. И поэтому Баал-Шем-Тов сказал, что задача Всевышнего «населять» этот мир благодаря «хвалам и благодарности, произносимым евреями за то, что Он дает им здоровье и средства к существованию». И хотя Баал-Шем-Тов прервал мудреца во время изучения Торы - выполнения важнейшей из заповедей, он это сделал не напрасно. Ибо без этой хвалы Всевышнему мудрец не может считать свое изучение Торы полноценным. «Каждый, кто скажет: "У меня нет ничего, кроме (изучения) Торы, даже Торы у него нет"» (Йевомос, 109б).
ПЛОД И БЛАГОДАРНОСТЬ
В свете этой истории мы видим, почему самым ценным считается плод не четвертого года, хотя он и назван «священным» (то есть отложенным, изъятым) и предназначен для употребления только в Иерусалиме, и почему плоды пятого года можно есть где угодно и кому угодно.
Когда еврей признает, что даже «неосвященный» плод зависит от благословения Всевышнего, когда он собственными глазами видит, что земля «умножает плоды» благодаря Всевышнему, и когда он благодарит Его за эти вещи, он приносит в мир «Его» - саму сущность Б-га, «Святую» и ничем неограниченную, чтобы Б-г «жил» в этом мире, как в Своем доме. Таким образом, еврей осуществляет истинную цель мироздания.
Мистика Ияра. Нохум-Зеев Рапопорт
1. В месяце ияр начал выпадать ман («манна небесная»), которым евреи питались все годы блужданий в пустыне (см. Шмойс, 16:4-36).
2. В ияре они удостоились так называемого «колодца Мирьям» (см. Таанис, 9а), который снабжал их водой в течение того же срока (см. Шмойс, 17:1-7).
3. В этом месяце была война между Амалеком и Израилем (см. Шмойс, 17:8-16).
Мудрецы кабалы и хасидизма находят объяснения тому, что эти события произошли именно в месяце ияр, в сфере мистического. Кабала связывает тайную суть ияра с субботой - с тремя субботними трапезами. Каждую из них предваряет ритуал кидуш, совершаемый над бокалом с вином. При совершении этого ритуала произносят псалом 23, в пятом стихе которого сказано: «Накроешь Ты передо мною стол на виду у врагов моих <...> полной будет чаша моя». Гематрия слова ревая («полная», «утоляющая жажду»): реш (200) + вав (6) + йод (10) + гей (5) = 221. Гематрия слова ияр: алеф (1) + йод (10) + йод (10) + реш (200) = 221. При совершении ритуала кидуш повергаются в прах силы зла, появляющиеся в мире в месяце ияр, на что, согласно кабале, намекает стих: «Позор падет на голову, смятение охватит всех врагов моих, раскаются они и обратятся ко мне в миг позора своего...» (Теилим, 6:11). Первая буква в слове ойвай («врагов моих») - алеф, первая буква в слове яшуву («раскаются») - йод, первая буква в слове йевошу («позора своего») - йод и первая буква слова рога («миг») - реш образуют вместе слово ияр (алеф, йод, йод, реш). Хотя на уровне рационального мышления почти невозможно объяснить слова кабалы о связи между месяцем ияр и тремя субботними трапезами, все-таки, приняв во внимание, что ман начал выпадать в ияре, можно попытаться обнаружить эту связь. Намек на три субботние трапезы, согласно Талмуду (Шабос, 117б), содержится в словах Моше, обращенных к евреям: «Ешьте его (ман. - Н.-З.Р.) сегодня, ибо сегодня суббота для Б-га, сегодня вы не найдете его в поле» (Шмойс, 16:25). В этом стихе трижды повторено слово «сегодня», что и является намеком на три субботние трапезы. Кроме того, многие еврейские мыслители и законоучители, от раннего средневековья до наших дней, находят черты идентичности между духовным смыслом субботы и выпадением мана. Объяснение этой связи было бы слишком пространным в рамках нашего материала, однако выделим хотя бы три аспекта из множества.
1. Впервые некоторые законы о субботнем отдыхе даны были евреям в связи с выпадением мана (см. Шмойс, 16:5, 23, 26, 27, 29).
2. Известны слова рабби Саадьи-гаона (IХ-Х века по григорианскому календарю) о тех, кто находится в субботу далеко от своих собратьев и не знает, какой недельный раздел Торы следует читать в этот день: мудрец предписывает читать отрывки о мане.
3. Хотя в субботу ман не выпадал, как это явствует из Пятикнижия (Шмойс, 16:27), в высших мирах он возникал именно по субботам, а в течение шести будних дней материализовывался и становился реальностью физического мира, как об этом сказано в книге Зоар. В учении хасидизма, и особенно в учении Любавичского Ребе, подробно объясняется, почему в субботу ман выпадать не мог.
Еще один намек на связь слова ияр с тремя субботними трапезами можно найти в книгах мистиков, которые заметили, что оно представляет собой аббревиатуру, составленную из первых букв имен Авраам, Ицхак, Яаков, Рахель. Три субботние трапезы установлены, как говорит кабала, в память о трех наших праотцах, а трапеза «мелаве малка» («проводы царицы <Субботы>») - в память о Рахели.
Согласно кабале, буквы тетраграмматона в месяце ияр образуют сочетание йод - гей - гей - вав, зашифрованное в первых буквах слов стиха «Итгалел а-митгалел а-скел ве-ядоа...» («Пусть гордится гордый, открывая и постигая Меня» [Ирмияу, 9:23]). Эта последовательность букв образуется следующим образом: первая буква в слове итгалел - йод, первая буква в слове а-митгалел - гей, первая буква в слове а-скел - гей и первая буква (соединительный союз) в слове ве-ядоа - вав. Хасидские мыслители видят связь между этим стихом, слова которого говорят об интеллектуальных возможностях человека, и «колодцем Мирьям», который был дарован Израилю в месяце ияр. В Талмуде (Таанис, 7а; Бава кама, 17а) вода - символ мудрости и знаний, заключенных в Торе. Эти знания и эта мудрость не остаются достоянием только лишь Всевышнего, но нисходят до разума людей, подобно воде, которая низвергается с небес. В книгах кабалы рассказывается о рабби Хаиме Витале - самом выдающемся ученике рабби Ицхака Луриа (Аризала). Поначалу он никак не мог воспринять мудрость кабалы от своего наставника. Все, что тот передавал ему, он немедленно забывал. Однажды Аризал поехал с ним в Тверию, город на берегу озера Кинерет, где, по словам мудрецов Талмуда, скрыт «колодец Мирьям». Они взяли у причала лодку и поплыли на ней к месту на середине озера, известному Аризалу. Прибыв туда, он взял сосуд, зачерпнул воды и велел рабби Хаиму выпить ее. С того момента ученик начал успешно продвигаться в изучении кабалы. Поэтому считается, что месяц ияр - благоприятное время для освоения мудрости Торы и духовной подготовки к празднованию годовщины Синайского Откровения в месяце сиван, к которому готовятся, начиная с праздника Пейсах, когда приступают к отсчету дней омера.
Война с Амалеком велась в одном из мест в пустыне, названном Рефидим. Талмуд (Сангедрин, 106а) видит в этом названии намек на причину войны, возводя его к слову рифьен («расслабление»). Евреи позволили себе расслабиться и не использовали возможностей, предоставленных в ияре для постижения мудрости Творца. Моше повелел возглавить войска Израиля для войны с Амалеком своему ученику и преемнику Иеошуа, который был потомком Йосефа, принадлежа к колену Эфраима. О Йосефе сказано: «Величавая <сила> быка дана ему...» Знак зодиака месяца ияр - Телец (на иврите буквально «бык»), поэтому Иеошуа и смог в этот месяц одолеть Амалека.
Шутка недели...
К Бенциону Гольдману, единственному в местечке портному, обратился местный богач:
- Мой сын женится. Сшей ему костюм на свадьбу. Только так, чтоб не сделать его посмешищем!
- Б-же упаси, - обиделся Бенцион. - Над моей работой никто никогда не смеялся. Только плакали.
На скачках.
- Как вы думаете, - интересуется Вольфсон, - эти бега лошадей, что они дают?
- Лошадь, которая придет первой, получит приз.
- Хорошо, а зачем бегут все остальные?
Процесс над Адольфом Эйхманом и судебный приговор имели огромный резонанс во всем мире. Выступая с обвинительной речью, прокурор Гидеон Хаузнер заявил, что не существует наказания, которое было бы адекватно преступлениям обвиняемого: к сожалению, его нельзя повесить шесть миллионов раз - по числу жертв Холокоста. Вопрос о наказании обсуждался во всех еврейских средствах массовой информации, были и курьезные предложения. Одно из них опубликовала газета California Jewish Voice. Автор письма в редакцию предложил: «Палача Эйхмана мало повесить или посадить в тюрьму - это слишком мягкие наказания. Уж если хотите наказать его по-настоящему, - приговорите его жить вместе с моей тещей в ее квартире в Бронксе!»
- Мойше, когда тебя нету дома, соседи про тебя такое говорят!..
- Ой, когда меня нету дома, так пусть они меня даже бьют!
- Сара! Сара! Ваш Изя ест газету!
- Пусть ест, она вчерашняя.
- Так, а почему вы Исаковна? Еврейка, что ль?
- А по-вашему что, Исаакиевский собор - таки синагога?!
- Зиновий Романович, вы уже решили, как вы будете встречать новый год?
- Ну, если Бог даст, соберу всех своих родственников...
- А если Бог не даст?
- Если Бог не даст, то они соберутся вокруг меня...
- Стыдно мне, ой стыдно -говорит Рабинович своей жене.
- В чем дело?
- Абрам уже третий раз пригласил меня на похороны своей жены, а я не смог ни разу пригласить его.
- Вы случайно не сын галантерейщика Изи?
- Таки да, но почему случайно?