Parshas Chayei Sarah
Древние египтяне верили, что сохраняя мумифицированную оболочку фараона, они гарантируют ему столь же продолжительное загробное существование. Фараонов давно уже нет, их мумии изучаются любопытными и столь же бесцеремонными ученными на предмет химического состава, а пирамиды превратились в место доходного туризма и только. Путешествия в вечную жизнь не получилось. Современное увлечение - это уколы ботоксом, стволовые клетки, наконец, пластическая хирургия. На бессмертие души не тянет, но и не для этого придумано. Забота об имитации неувядающей молодости все больше напоминает знаменитое "После нас хоть потоп!". Вероятно поэтому даже президенты великих держав пишут мемуары, вгоняющие в краску любителей желтой прессы.
Как же в буднях нашего века не растеряться человеку, убежденному, что истинная жизнь вечна, что она не прекращается с уходом человека из этого мира, но продолжается, находя выражение в его потомках, вливаясь в реку судеб? И вполне может быть, что именно события, происходящие после смерти человека, больше раскроют смысл его жизни и проявят ее истинную сущность. Ведь посмертная память - это не монополия одних только художников и поэтов. Так устроена человеческая память, что она сохраняет только хорошее, плохое рассыпается как труха. Вот и праведность остается в этом мире, целостность не распадается. И дело не в том, что праведность не поддается влиянию окружающей среды или чурается общения с ней, а в том, что духовно преображает ее, неугомонно "одушевляет"...
В заслугу своей праведности Сара была награждена тремя особыми чудесами: ее субботние свечи горели всю неделю до следующего Шабата; тесто, из которого она пекла халы, несло в себе благословение; а облако Б-жественного Присутствия не отходило от ее шатра. Когда Сара умерла, эти благословения исчезли. Когда появилась Ривка, молодая жена Ицхака, они, как очевидный знак Свыше, вернулись назад. Вот и нам достаточно только почистить сферу интеллекта и диапазон своих эмоций, чтобы принять знание: праведная жизнь не заканчивается смертью, она освещает все, что после нее.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
Время в этой жизни дается нам не только для того, чтобы совершить определенное количество добра, но еще и для того, чтобы нашими действиями освятить само время. День, посвященный выполнению заповедей, есть день, соответствующий цели его существования.
Недельная Глава - Хайей Сара:
«И отвесил Авраам Эфрону серебро»
Мидраш рассказывает, что, уходя с сыном к горе Мориа, чтобы принести там Ицхака в жертву, Авраам, не желая причинить боль жене, сказал, что уводит Ицхака в ешиву Шема и Эвера. Сара согласилась, но на сердце у нее было тревожно. Она нарядила Ицхака в лучшие одежды, прикрепила к его тюрбану дорогой камень и вышла проводить его в путь. Расставаясь с сыном, она зарыдала. Она рыдала так горько и безутешно, что никто из присутствующих не мог сдержать слез. Все плакали вместе с ней: и Авраам, и Ицхак, и сопровождавшие их слуги. Она держала Ицхака обеими руками и причитала: «Кто знает, увижу ли я тебя еще!»
Через несколько дней некто сообщил Саре, что Авраам убил Ицхака. В ужасе Сара бросилась бежать из Беэр-Шевы на север, куда ранее ушли муж и сын. Дойдя до Хеврона, она узнала, что недобрая весть была ложной. Ицхак жив. Это радостное известие оказалось для нее губительным. Сердце матери не выдержало. Ей было тогда 127 лет.
Вернувшись в Беэр-Шеву и не найдя там Сары, Авраам и Ицхак пошли по ее следам и нашли ее в Хевроне бездыханной.
«И поднялся Авраам от умершей своей, и говорил сынам хеттовым следующее:
«Пришелец и поселенец я у вас. Дайте мне участок для погребения среди вас, и похороню я мою умершую». Согласно Мидрашу, говоря хеттам, населявшим тогда Хеврон, «пришелец и поселенец я у вас», Авраам намекнул, что если они согласятся уделить ему земельный участок, то он - «пришелец» и готов принять их условия, если же они откажутся, то он - законный поселенец и возьмет без их согласия, ибо Сам Творец земли и неба завещал ему всю эту землю. Жители Хеврона, исполненные уважения к Аврааму, которого они называли князем Б-жьим, предложили ему лучшие свои могильные склепы. Но Авраам выбрал пещеру Махпела, зная, что в ней были погребены Адам и Хава. Хетт Эфрон, во владениях которого находилась пещера, вначале сделал красивый жест, предложил ее Аврааму даром, но Авраам настаивал на цене, и тот «дружески» запросил целых четыре сотни серебряных шекелей, которые ему Авраам тотчас же отсчитал. Так пещера Махпела, на иврите Маарат ха-Махпела, стала вечной обителью для праматери еврейского народа Сарры, а позже - для Авраама, Ицхака, Ривки, Яакова и Леи.
Большое место в главе уделено женитьбе сына Авраама, Ицхака. Для того чтобы найти невесту своему сыну, Авраам отправляет своего верного слугу, Элиэзера Дамасского, в Месопотамию, где проживала вся Авраамова родня.
Прибыв в Арам Нахараим, где жил брат Авраама Нахор, Элиэзер располагается со своим караваном верблюдов, нагруженных всяким добром, на окраине города, у колодца. Здесь он обращается с молитвой к Б-гу, которому с такой самоотверженностью служит его господин:
«И сказал: Б-же господина моего Авраама! Доставь случай мне сей день и сделай милость с господином моим, Авраамом. Вот, я стою у источника вод, и дочери жителей города выходят черпать воду. Пусть же девица, которая, если скажу ей: «Наклони кувшин твой, и я напьюсь», скажет: «Пей, я и верблюдов твоих напою», ее-то определил Ты для раба твоего Ицхака...»
Молитва слуги Авраама возымела немедленное действие: «И было; прежде чем кончил он говорить, - и вот выходит Ривка, которая родилась у Бетуэла, сына Милки, жены Нахора, брата Авраама, и кувшин на плече ее».
Все загаданное Элиэзером свершилось: «И побежал слуга навстречу ей и сказал: позволь мне выпить немного воды из кувшина твоего. И сказала она: пей, господин мой! И поспешно спустила кувшин на руку свою и напоила его. Напоив же его, она сказала: и для верблюдов твоих начерпаю, пока не напьются вдоволь».
Элиэзер, сам не ожидавший такой удачи, стоял в оцепенении. А когда Ривка поведала ему, что принадлежит к Авраамовой родне, а именно этого хотелось Аврааму, преданный слуга не смог сдержать своей радости:
«И преклонился человек и повергся пред Г-сподом. И сказал: благословен Б-г господина моего Авраама, который не отвратил милости и правды Своей от господина моего...»
Придя в дом родителей Ривки, Элиэзер поведал им всю историю. И они, услышав ее, признали: «От Б-га произошло сие, мы же не можем говорить тебе ни худа, ни добра. Вот Ривка пред тобою, возьми и иди: и пусть будет она женою сына господина твоего, как порешил Г-сподь».
Однако, прежде чем отправить Ривку с Элиэзером, следовало узнать, согласна ли она, ибо еврейская традиция запрещает выдавать женщину замуж против ее воли. Ривка ответила одним словом: «Пойду».
Элиэзер привез Ривку в дом Авраама. «И ввел ее Ицхак в шатер Сары, матери своей, и взял Ривку; и она стала ему женой, и он полюбил ее; и находил Ицхак утешение после матери своей».
Название «Хаей Сарра» означает «Жизнь Сарры». Но в главе говорится не столько о жизни праматери еврейского народа, сколько о ее кончине и погребении. Это соответствует известному талмудическому изречению: «Праведники и по кончине своей зовутся живыми».
Сара сильно отличалась от своего мужа. Авраам по своей бесконечной доброте искал во всех людях только хорошее и старался быть близким ко всем и помогать всем без исключения. Ведь и злодеев Сдома он всячески старался спасти от заслуженной кары.
Сара же была совсем другой. Узнав, что близость к Ишмаэлю пагубно отражается на Ицхаке, она потребовала изгнать Ишмаэля из дому. Это можно было бы объяснить просто злым характером или природной неприязнью женщины к побочным детям мужа (хотя сама она отдала свою служанку Хагар /Агарь/, мать Ишмаэля, в наложницы Аврааму). Однако с ней согласился сам Вс-вышний.
Самостоятельно придя к признанию Высшей Воли, Авраам считал, что каждому дано в равной мере участвовать в исполнении Высшего Замысла и поэтому не должно быть никаких различий между людьми и народами. «Теоретически» он был прав. Но на практике оказывается, что люди с различными назначениями часто лишь мешают друг другу и должны быть разделены. Поэтому Сара, узнав, что Ицхаку предопределено стать родоначальником народа священнослужителей, стремилась максимально оградить его от нежелательных влияний, подчеркнуть его избранность и добиться, чтобы все свои духовные силы Авраам передал именно ему («Да не наследует сын этой служанки вместе с Ицхаком»).
То, чему посвятила Сара 37 самых счастливых лет своей жизни, сохранилось и даже еще более утвердилось после ее кончины. Купленный для погребения Сары участок в Хевроне стал первым островком Святой Земли в стране Ханаан, с тем чтобы потом эта святость распространилась на всю страну, выделив ее в качестве удела народа священнослужителей.
Рассказ о женитьбе Ицхака, заканчивающийся тем, что Ривка была так похожа на Сару, что Ицхак «утешился по матери своей», также подчеркивает влияние Сары после ее кончины. И рассказ о повторной женитьбе Авраама заканчивается словами: «И отдал Авраам все, что было у него, Ицхаку, а детям наложниц... дал Авраам подарки и отослал их от Ицхака...», точно как хотела Сара. А когда умер Авраам, хоронили его «Ицхак и Ишмаэль, дети его». Ишмаэль пропустил вперед младшего Ицхака, признавая его избранность, то, чего добивалась Сара при жизни своей.
В талмудическом трактате «Иевамот» рассказывается, что р. Йоси во время одной из своих мистических встреч с пророком Элиягу спросил, почему при сотворении первой женщины сказано, что она предназначена в помощь Адаму. Пророк ответил: «Мужчина приносит в дом пшеницу. Жует ли он зерна? Приносит он лен. Надевает ли он стебли? Значит, жена просветляет его глаза и ставит его на ноги». Здесь поясняется разделение функций мужчины и женщины. Мужчина инициативен, он начинает доброе дело, но женщине дано развить его начинание, обработать плоды его трудов, сделать их пригодными к употреблению. Мужчина мыслит глобально, часто в отрыве от реальности. Женщина же глубже вникает в подробности, связанные непосредственно с действиями. Недаром Талмуд советует мужчине: «Если жена твоя низкорослая, то нагнись и выслушай ее».
Раскаяние попрошайки.
Янки Таубер
Весь Иерусалим знал старого Берла Злодовича. Бедный старик был одинок и жил в доме престарелых, расположенном в одном из новых районов за пределами Старого города. Говорили, что в России до революции Берл был очень богатым человеком, владельцем нескольких текстильных фабрик в Минске и довольно известным благотворителем. Ходили слухи, что, по иронии судьбы, тот приют, в котором Берл получал еду и кров, когда-то был построен на его деньги.
Возможно, эти слухи и были правдой, но от былого богатства не осталось и следа. У Берла не было ни денег, ни друзей, а его странные поступки зачастую напоминали поведение нездорового человека. Чего стоила только его привычка клянчить у прохожих сигареты. К каждому, кто проходил мимо, Берл подходил с протянутой рукой и тихо шептал: «Пожалуйста, дайте мне сигарету». Никто никогда не видел его курящим сигареты, да он и не мог выкурить их все - за день он выпрашивал до сотни сигарет.
Но однажды старик Берл будто преобразился. Он начал улыбаться, в его походке появилась неуловимая легкость, а спина выпрямилась. Он начал разговаривать с людьми и перестал клянчить сигареты. Оказалось, что на самом деле он довольно веселый и бодрый старик, умный и сильный духом.
История внезапной метаморфозы, случившейся с Берлом, была известна только одному человеку - раввину Йехиелю Михлу Тикочинскому, который возглавлял иерусалимскую иешиву «Эц Хаим». Именно при этой иешиве был открыт дом престарелых, в котором жил Берл. Спустя много лет, когда старик покинул этот мир, рабби Йехиель рассказал все, что знал о Берле Злодовиче.
Их знакомство состоялось много лет назад. В то время рабби Йехиель приехал в Минск, где собирал деньги на благотворительность. Берл принял раввина в своем роскошном кабинете и согласился пожертвовать деньги на строительство дома престарелых в Иерусалиме. После этой встречи Берл состоял в переписке с раввином и каждый год отправлял тому немалую сумму. С началом в 1914 году Первой мировой войны их связь прервалась.
В следующую их встречу в Иерусалиме перед рабби Йехиелем предстал нищий бродяга. Бывший благотворитель, конечно, получил комнату в построенном на его деньги доме. У него было все, в чем он нуждался, включая лучший уход - насколько это было возможно в такое тяжелое время. Рабби Йехиель каждый день навещал Берла, и сердце его болело при виде старого друга, который после случившегося с ним так изменился внешне и внутренне.
Однажды, войдя в комнату Берла, рабби Йехиель увидел широкую улыбку старика, который не улыбался до того уже лет 20. «Реб Йехиель, - сказал Берл, - сегодня моя жизнь началась заново! Это самый счастливый день в моей жизни! Я расскажу вам о себе. Вы знаете, кем я был и кем стал, но вы не знаете, почему это произошло. А я знаю. И винить в этом могу только себя самого. Всевышний благословил меня, даровав мне богатство и успех, а я не смог всем этим правильно распорядиться. Да, я щедро жертвовал деньги, я давал работу сотням евреев, получившим возможность обеспечивать жизнь своим семьям. Но я и не догадывался об истинном значении своего богатства, и не мыслил о своем долге перед Б-гом и человеком. Я считал, что мои деньги безраздельно принадлежат мне - ведь я заработал их благодаря своему таланту и тяжелому труду. Я искренне думал, что мои рабочие должны быть благодарны мне по гроб жизни за то, что я платил им небольшое жалование, благодаря которому они могли кормить свои семьи. Я был тираном, использовавшим всю свою власть для сокрушения неугодных мне. Если мой работник опаздывал на службу или не оправдывал возложенных на него надежд, я кричал на него, накладывал на него штраф и угрожал увольнением. И я часто увольнял людей, поскольку недостатка в сильных и здоровых мужчинах, отчаянно искавших работу, не было.
Я содрогаюсь при одной мысли о том, сколько людей стали несчастными только из-за моей бессердечности и жестокости. Так в царской России поступали почти все фабриканты. Но меня это, конечно, не оправдывает... Один из таких случаев я не забуду никогда. Однажды рабочий опоздал на 10 минут. Я пригласил его в свой кабинет. Когда он начал бормотать что-то о своей больной жене, я холодно ответил: "Ну, хорошо, твоя жена больна. Но почему я должен об этом думать?" и отправил его работать, сняв жалование за полдня - по правилам моего завода. Я думаю, этот случай стал началом моего конца. Вскоре произошла революция, большевики лишили меня всего, что я имел. По счастливой случайности я избежал ареста, выехал в Польшу и в итоге оказался в Иерусалиме. Здесь я нашел убежище, но не успокоение. Я был погружен в тяжелые думы - но не об утраченном богатстве, а о том, каким жестоким человеком я был. Я думал о рабочем, который всю ночь сидел у постели больной жены, а затем умолял меня не лишать меня работы, умирая от страха. Какое это, должно быть, ужасное чувство - зависеть от другого человека, которому и дела нет до того, что с тобой будет! Я понимал, что до тех пор, пока сам не испытаю того, что чувствовал тот рабочий, моя душа не успокоится.
И тогда я решил собирать подаяние. Мне не нужны были деньги - я испытывал к ним отвращение, да и все, в чем я нуждался, мне обеспечивал дом престарелых. Поэтому я решил просить у людей сигареты. Я часами стоял на улице, прося у прохожих закурить. На удивление, все они хорошо относились ко мне - возможно, потому, что знали о моей прошлой жизни и жалели ненормального старика. Сегодня утром я подошел к хорошо одетому господину и попросил угостить меня сигаретой. Он холодно взглянул на меня и сказал: "Хочешь сигарету? А мне что за печаль?" Эти слова, а тем более тон, какими они были произнесены, глубоко задели меня. Так меня еще никогда не унижали. На секунду я почувствовал себя никем и ничем, понял, что мое существование не имело ни смысла, ни цели, а затем я задрожал. Когда-то, 20 лет назад, эти самые слова я сказал тому рабочему! Внезапно меня охватила радость. Круг замкнулся, и теперь я могу спокойно умереть, зная, что Б-г принял мое раскаяние...»
Хасидские афоризмы
Всякая заповедь требует осознания и намерения. Только скромность должна быть неосознанной. Ибо скромность, как сознательно избранная линия поведения есть ничто иное, как замаскированная гордыня. Рабби Менахем-Мендл из Коцка
Лучше притворная скромность, чем искренняя гордыня. Рабби Пинхас из Кореца
Легко склонить голову перед тем, кто выше тебя. Нетрудно склонить голову перед тем, кто ниже тебя - люди скажут: он вежлив. Подлинная скромность проверяется способностью склонить голову перед равным тебе. Рабби Авраам из Слонима
Никто не нуждается в людях так, как нуждается в них гордец, ожидающий похвал. Рабби Нахман из Бреслева
Аскеты считают, что люди должны почитать их, но посмотрите на коня: ест только солому, пьет одну воду, спит стоя, гвозди в ногах, все на нем ездят - а он как был скотиной, так и остался. И никто не должен ему почести оказывать. Рабби Исраэль из Ружина
Чтобы перелить из одного сосуда в другой, «принимающий» сосуд должен быть внизу. Так не только с водой, но и с мудростью. Рабби Моше-Лейб из Сасова
Грешник, знающий, что он грешник, лучше, чем праведник, знающий, что он праведник. Провидец из Люблина
Тот, кто не занимает места - находит себе место в любом месте. Рабби Барух из Стучик
И скромность, и гордыня - не более, чем одеяния. Человек надевает их по мере надобности и снимает их, когда обстоятельства меняются. Ни скромность, ни гордыня не имеют самоценности. Рабби Исраэль из Полоцка
Лжец лучше гордеца: он не верит в свою ложь. Гордец же не только верит в собственные фантазии, но и живет ими. Рабби Иеошуа из Острова
Случалось мне видеть мудреца, сболтнувшего глупость. Дурак, случайно произнесший слова мудрости, мне еще не встречался. Рабби Иосеф Збара
Чтобы спасти от уничтожения Содом, нужно было найти в нем десять праведников. Чтобы уничтожить весь мир довольно и одного дурака.Рабби Авраам-Яаков из Садигуры
По трем признакам узнаешь глупца: он поспешно отвечает на вопрос, он беспардонно разглядывает собеседника, он верит во все, что ему говорят.Рабби Иосеф Збара
Всевышний в Торе установил евреям 613 заповедей: 248 повелений и 365 запретов. Все повеления говорят об одном: будь разумен. Все запреты говорят: не делай глупостей. Рабби Цви-Гирш из Томашова
Я не так боюсь оказаться в аду, как боюсь того, что поселят меня в раю в соседстве с болтливым дураком. Рабби Нахман из Бреслава
Четыре вида людей я знаю: мудрецов, родившихся мудрецами, глупцов, родившихся глупцами, глупцов, набравшихся ума и мудрецов, растерявших его. Рабби Шалом-Дов-Бер из Любавича
Мера мудрости не в том, чтобы отличать добро от зла, а в том, чтобы творить добро и воздерживаться от зла. Рабби Менахем-Мендл из Коцка
Не открывай свои тайны ни мудрецу, ни глупцу: мудрец нет-нет, да и сглупит, а глупец и подавно. Рабби Нахман из Бреслева
Шутка недели...
Одесский рынок. К еврею, торгующему птицами и мелкой живностью, подходит покупатель:
- Я хочу купить красивую птичку. И чтобы она хорошо пела!
В одной из клеток громко заливается канарейка. Она нравится покупателю. Вдруг он делает большие глаза:
- У нее же одна нога!
Продавец, сердито:
- Ой, не смешите меня! Вы мне сначала точно скажите, что вам надо: чтобы она пела или чтобы она танцевала?
Композитор и музыковед Абрам Юсфин задавал многим людям один и тот же вопрос:
- Как вы ощущаете свое еврейское происхождение и свое еврейство?
Скрипач Давид Ойстраха ответил на этот вопрос так:
- Куда деться от своего еврейства! Даже в Баха и Чайковского не спрячешься...
Древние египтяне верили, что сохраняя мумифицированную оболочку фараона, они гарантируют ему столь же продолжительное загробное существование. Фараонов давно уже нет, их мумии изучаются любопытными и столь же бесцеремонными ученными на предмет химического состава, а пирамиды превратились в место доходного туризма и только. Путешествия в вечную жизнь не получилось. Современное увлечение - это уколы ботоксом, стволовые клетки, наконец, пластическая хирургия. На бессмертие души не тянет, но и не для этого придумано. Забота об имитации неувядающей молодости все больше напоминает знаменитое "После нас хоть потоп!". Вероятно поэтому даже президенты великих держав пишут мемуары, вгоняющие в краску любителей желтой прессы.
Как же в буднях нашего века не растеряться человеку, убежденному, что истинная жизнь вечна, что она не прекращается с уходом человека из этого мира, но продолжается, находя выражение в его потомках, вливаясь в реку судеб? И вполне может быть, что именно события, происходящие после смерти человека, больше раскроют смысл его жизни и проявят ее истинную сущность. Ведь посмертная память - это не монополия одних только художников и поэтов. Так устроена человеческая память, что она сохраняет только хорошее, плохое рассыпается как труха. Вот и праведность остается в этом мире, целостность не распадается. И дело не в том, что праведность не поддается влиянию окружающей среды или чурается общения с ней, а в том, что духовно преображает ее, неугомонно "одушевляет"...
В заслугу своей праведности Сара была награждена тремя особыми чудесами: ее субботние свечи горели всю неделю до следующего Шабата; тесто, из которого она пекла халы, несло в себе благословение; а облако Б-жественного Присутствия не отходило от ее шатра. Когда Сара умерла, эти благословения исчезли. Когда появилась Ривка, молодая жена Ицхака, они, как очевидный знак Свыше, вернулись назад. Вот и нам достаточно только почистить сферу интеллекта и диапазон своих эмоций, чтобы принять знание: праведная жизнь не заканчивается смертью, она освещает все, что после нее.
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
Время в этой жизни дается нам не только для того, чтобы совершить определенное количество добра, но еще и для того, чтобы нашими действиями освятить само время. День, посвященный выполнению заповедей, есть день, соответствующий цели его существования.
Недельная Глава - Хайей Сара:
«И отвесил Авраам Эфрону серебро»
Мидраш рассказывает, что, уходя с сыном к горе Мориа, чтобы принести там Ицхака в жертву, Авраам, не желая причинить боль жене, сказал, что уводит Ицхака в ешиву Шема и Эвера. Сара согласилась, но на сердце у нее было тревожно. Она нарядила Ицхака в лучшие одежды, прикрепила к его тюрбану дорогой камень и вышла проводить его в путь. Расставаясь с сыном, она зарыдала. Она рыдала так горько и безутешно, что никто из присутствующих не мог сдержать слез. Все плакали вместе с ней: и Авраам, и Ицхак, и сопровождавшие их слуги. Она держала Ицхака обеими руками и причитала: «Кто знает, увижу ли я тебя еще!»
Через несколько дней некто сообщил Саре, что Авраам убил Ицхака. В ужасе Сара бросилась бежать из Беэр-Шевы на север, куда ранее ушли муж и сын. Дойдя до Хеврона, она узнала, что недобрая весть была ложной. Ицхак жив. Это радостное известие оказалось для нее губительным. Сердце матери не выдержало. Ей было тогда 127 лет.
Вернувшись в Беэр-Шеву и не найдя там Сары, Авраам и Ицхак пошли по ее следам и нашли ее в Хевроне бездыханной.
«И поднялся Авраам от умершей своей, и говорил сынам хеттовым следующее:
«Пришелец и поселенец я у вас. Дайте мне участок для погребения среди вас, и похороню я мою умершую». Согласно Мидрашу, говоря хеттам, населявшим тогда Хеврон, «пришелец и поселенец я у вас», Авраам намекнул, что если они согласятся уделить ему земельный участок, то он - «пришелец» и готов принять их условия, если же они откажутся, то он - законный поселенец и возьмет без их согласия, ибо Сам Творец земли и неба завещал ему всю эту землю. Жители Хеврона, исполненные уважения к Аврааму, которого они называли князем Б-жьим, предложили ему лучшие свои могильные склепы. Но Авраам выбрал пещеру Махпела, зная, что в ней были погребены Адам и Хава. Хетт Эфрон, во владениях которого находилась пещера, вначале сделал красивый жест, предложил ее Аврааму даром, но Авраам настаивал на цене, и тот «дружески» запросил целых четыре сотни серебряных шекелей, которые ему Авраам тотчас же отсчитал. Так пещера Махпела, на иврите Маарат ха-Махпела, стала вечной обителью для праматери еврейского народа Сарры, а позже - для Авраама, Ицхака, Ривки, Яакова и Леи.
Большое место в главе уделено женитьбе сына Авраама, Ицхака. Для того чтобы найти невесту своему сыну, Авраам отправляет своего верного слугу, Элиэзера Дамасского, в Месопотамию, где проживала вся Авраамова родня.
Прибыв в Арам Нахараим, где жил брат Авраама Нахор, Элиэзер располагается со своим караваном верблюдов, нагруженных всяким добром, на окраине города, у колодца. Здесь он обращается с молитвой к Б-гу, которому с такой самоотверженностью служит его господин:
«И сказал: Б-же господина моего Авраама! Доставь случай мне сей день и сделай милость с господином моим, Авраамом. Вот, я стою у источника вод, и дочери жителей города выходят черпать воду. Пусть же девица, которая, если скажу ей: «Наклони кувшин твой, и я напьюсь», скажет: «Пей, я и верблюдов твоих напою», ее-то определил Ты для раба твоего Ицхака...»
Молитва слуги Авраама возымела немедленное действие: «И было; прежде чем кончил он говорить, - и вот выходит Ривка, которая родилась у Бетуэла, сына Милки, жены Нахора, брата Авраама, и кувшин на плече ее».
Все загаданное Элиэзером свершилось: «И побежал слуга навстречу ей и сказал: позволь мне выпить немного воды из кувшина твоего. И сказала она: пей, господин мой! И поспешно спустила кувшин на руку свою и напоила его. Напоив же его, она сказала: и для верблюдов твоих начерпаю, пока не напьются вдоволь».
Элиэзер, сам не ожидавший такой удачи, стоял в оцепенении. А когда Ривка поведала ему, что принадлежит к Авраамовой родне, а именно этого хотелось Аврааму, преданный слуга не смог сдержать своей радости:
«И преклонился человек и повергся пред Г-сподом. И сказал: благословен Б-г господина моего Авраама, который не отвратил милости и правды Своей от господина моего...»
Придя в дом родителей Ривки, Элиэзер поведал им всю историю. И они, услышав ее, признали: «От Б-га произошло сие, мы же не можем говорить тебе ни худа, ни добра. Вот Ривка пред тобою, возьми и иди: и пусть будет она женою сына господина твоего, как порешил Г-сподь».
Однако, прежде чем отправить Ривку с Элиэзером, следовало узнать, согласна ли она, ибо еврейская традиция запрещает выдавать женщину замуж против ее воли. Ривка ответила одним словом: «Пойду».
Элиэзер привез Ривку в дом Авраама. «И ввел ее Ицхак в шатер Сары, матери своей, и взял Ривку; и она стала ему женой, и он полюбил ее; и находил Ицхак утешение после матери своей».
Название «Хаей Сарра» означает «Жизнь Сарры». Но в главе говорится не столько о жизни праматери еврейского народа, сколько о ее кончине и погребении. Это соответствует известному талмудическому изречению: «Праведники и по кончине своей зовутся живыми».
Сара сильно отличалась от своего мужа. Авраам по своей бесконечной доброте искал во всех людях только хорошее и старался быть близким ко всем и помогать всем без исключения. Ведь и злодеев Сдома он всячески старался спасти от заслуженной кары.
Сара же была совсем другой. Узнав, что близость к Ишмаэлю пагубно отражается на Ицхаке, она потребовала изгнать Ишмаэля из дому. Это можно было бы объяснить просто злым характером или природной неприязнью женщины к побочным детям мужа (хотя сама она отдала свою служанку Хагар /Агарь/, мать Ишмаэля, в наложницы Аврааму). Однако с ней согласился сам Вс-вышний.
Самостоятельно придя к признанию Высшей Воли, Авраам считал, что каждому дано в равной мере участвовать в исполнении Высшего Замысла и поэтому не должно быть никаких различий между людьми и народами. «Теоретически» он был прав. Но на практике оказывается, что люди с различными назначениями часто лишь мешают друг другу и должны быть разделены. Поэтому Сара, узнав, что Ицхаку предопределено стать родоначальником народа священнослужителей, стремилась максимально оградить его от нежелательных влияний, подчеркнуть его избранность и добиться, чтобы все свои духовные силы Авраам передал именно ему («Да не наследует сын этой служанки вместе с Ицхаком»).
То, чему посвятила Сара 37 самых счастливых лет своей жизни, сохранилось и даже еще более утвердилось после ее кончины. Купленный для погребения Сары участок в Хевроне стал первым островком Святой Земли в стране Ханаан, с тем чтобы потом эта святость распространилась на всю страну, выделив ее в качестве удела народа священнослужителей.
Рассказ о женитьбе Ицхака, заканчивающийся тем, что Ривка была так похожа на Сару, что Ицхак «утешился по матери своей», также подчеркивает влияние Сары после ее кончины. И рассказ о повторной женитьбе Авраама заканчивается словами: «И отдал Авраам все, что было у него, Ицхаку, а детям наложниц... дал Авраам подарки и отослал их от Ицхака...», точно как хотела Сара. А когда умер Авраам, хоронили его «Ицхак и Ишмаэль, дети его». Ишмаэль пропустил вперед младшего Ицхака, признавая его избранность, то, чего добивалась Сара при жизни своей.
В талмудическом трактате «Иевамот» рассказывается, что р. Йоси во время одной из своих мистических встреч с пророком Элиягу спросил, почему при сотворении первой женщины сказано, что она предназначена в помощь Адаму. Пророк ответил: «Мужчина приносит в дом пшеницу. Жует ли он зерна? Приносит он лен. Надевает ли он стебли? Значит, жена просветляет его глаза и ставит его на ноги». Здесь поясняется разделение функций мужчины и женщины. Мужчина инициативен, он начинает доброе дело, но женщине дано развить его начинание, обработать плоды его трудов, сделать их пригодными к употреблению. Мужчина мыслит глобально, часто в отрыве от реальности. Женщина же глубже вникает в подробности, связанные непосредственно с действиями. Недаром Талмуд советует мужчине: «Если жена твоя низкорослая, то нагнись и выслушай ее».
Раскаяние попрошайки.
Янки Таубер
Весь Иерусалим знал старого Берла Злодовича. Бедный старик был одинок и жил в доме престарелых, расположенном в одном из новых районов за пределами Старого города. Говорили, что в России до революции Берл был очень богатым человеком, владельцем нескольких текстильных фабрик в Минске и довольно известным благотворителем. Ходили слухи, что, по иронии судьбы, тот приют, в котором Берл получал еду и кров, когда-то был построен на его деньги.
Возможно, эти слухи и были правдой, но от былого богатства не осталось и следа. У Берла не было ни денег, ни друзей, а его странные поступки зачастую напоминали поведение нездорового человека. Чего стоила только его привычка клянчить у прохожих сигареты. К каждому, кто проходил мимо, Берл подходил с протянутой рукой и тихо шептал: «Пожалуйста, дайте мне сигарету». Никто никогда не видел его курящим сигареты, да он и не мог выкурить их все - за день он выпрашивал до сотни сигарет.
Но однажды старик Берл будто преобразился. Он начал улыбаться, в его походке появилась неуловимая легкость, а спина выпрямилась. Он начал разговаривать с людьми и перестал клянчить сигареты. Оказалось, что на самом деле он довольно веселый и бодрый старик, умный и сильный духом.
История внезапной метаморфозы, случившейся с Берлом, была известна только одному человеку - раввину Йехиелю Михлу Тикочинскому, который возглавлял иерусалимскую иешиву «Эц Хаим». Именно при этой иешиве был открыт дом престарелых, в котором жил Берл. Спустя много лет, когда старик покинул этот мир, рабби Йехиель рассказал все, что знал о Берле Злодовиче.
Их знакомство состоялось много лет назад. В то время рабби Йехиель приехал в Минск, где собирал деньги на благотворительность. Берл принял раввина в своем роскошном кабинете и согласился пожертвовать деньги на строительство дома престарелых в Иерусалиме. После этой встречи Берл состоял в переписке с раввином и каждый год отправлял тому немалую сумму. С началом в 1914 году Первой мировой войны их связь прервалась.
В следующую их встречу в Иерусалиме перед рабби Йехиелем предстал нищий бродяга. Бывший благотворитель, конечно, получил комнату в построенном на его деньги доме. У него было все, в чем он нуждался, включая лучший уход - насколько это было возможно в такое тяжелое время. Рабби Йехиель каждый день навещал Берла, и сердце его болело при виде старого друга, который после случившегося с ним так изменился внешне и внутренне.
Однажды, войдя в комнату Берла, рабби Йехиель увидел широкую улыбку старика, который не улыбался до того уже лет 20. «Реб Йехиель, - сказал Берл, - сегодня моя жизнь началась заново! Это самый счастливый день в моей жизни! Я расскажу вам о себе. Вы знаете, кем я был и кем стал, но вы не знаете, почему это произошло. А я знаю. И винить в этом могу только себя самого. Всевышний благословил меня, даровав мне богатство и успех, а я не смог всем этим правильно распорядиться. Да, я щедро жертвовал деньги, я давал работу сотням евреев, получившим возможность обеспечивать жизнь своим семьям. Но я и не догадывался об истинном значении своего богатства, и не мыслил о своем долге перед Б-гом и человеком. Я считал, что мои деньги безраздельно принадлежат мне - ведь я заработал их благодаря своему таланту и тяжелому труду. Я искренне думал, что мои рабочие должны быть благодарны мне по гроб жизни за то, что я платил им небольшое жалование, благодаря которому они могли кормить свои семьи. Я был тираном, использовавшим всю свою власть для сокрушения неугодных мне. Если мой работник опаздывал на службу или не оправдывал возложенных на него надежд, я кричал на него, накладывал на него штраф и угрожал увольнением. И я часто увольнял людей, поскольку недостатка в сильных и здоровых мужчинах, отчаянно искавших работу, не было.
Я содрогаюсь при одной мысли о том, сколько людей стали несчастными только из-за моей бессердечности и жестокости. Так в царской России поступали почти все фабриканты. Но меня это, конечно, не оправдывает... Один из таких случаев я не забуду никогда. Однажды рабочий опоздал на 10 минут. Я пригласил его в свой кабинет. Когда он начал бормотать что-то о своей больной жене, я холодно ответил: "Ну, хорошо, твоя жена больна. Но почему я должен об этом думать?" и отправил его работать, сняв жалование за полдня - по правилам моего завода. Я думаю, этот случай стал началом моего конца. Вскоре произошла революция, большевики лишили меня всего, что я имел. По счастливой случайности я избежал ареста, выехал в Польшу и в итоге оказался в Иерусалиме. Здесь я нашел убежище, но не успокоение. Я был погружен в тяжелые думы - но не об утраченном богатстве, а о том, каким жестоким человеком я был. Я думал о рабочем, который всю ночь сидел у постели больной жены, а затем умолял меня не лишать меня работы, умирая от страха. Какое это, должно быть, ужасное чувство - зависеть от другого человека, которому и дела нет до того, что с тобой будет! Я понимал, что до тех пор, пока сам не испытаю того, что чувствовал тот рабочий, моя душа не успокоится.
И тогда я решил собирать подаяние. Мне не нужны были деньги - я испытывал к ним отвращение, да и все, в чем я нуждался, мне обеспечивал дом престарелых. Поэтому я решил просить у людей сигареты. Я часами стоял на улице, прося у прохожих закурить. На удивление, все они хорошо относились ко мне - возможно, потому, что знали о моей прошлой жизни и жалели ненормального старика. Сегодня утром я подошел к хорошо одетому господину и попросил угостить меня сигаретой. Он холодно взглянул на меня и сказал: "Хочешь сигарету? А мне что за печаль?" Эти слова, а тем более тон, какими они были произнесены, глубоко задели меня. Так меня еще никогда не унижали. На секунду я почувствовал себя никем и ничем, понял, что мое существование не имело ни смысла, ни цели, а затем я задрожал. Когда-то, 20 лет назад, эти самые слова я сказал тому рабочему! Внезапно меня охватила радость. Круг замкнулся, и теперь я могу спокойно умереть, зная, что Б-г принял мое раскаяние...»
Хасидские афоризмы
Всякая заповедь требует осознания и намерения. Только скромность должна быть неосознанной. Ибо скромность, как сознательно избранная линия поведения есть ничто иное, как замаскированная гордыня. Рабби Менахем-Мендл из Коцка
Лучше притворная скромность, чем искренняя гордыня. Рабби Пинхас из Кореца
Легко склонить голову перед тем, кто выше тебя. Нетрудно склонить голову перед тем, кто ниже тебя - люди скажут: он вежлив. Подлинная скромность проверяется способностью склонить голову перед равным тебе. Рабби Авраам из Слонима
Никто не нуждается в людях так, как нуждается в них гордец, ожидающий похвал. Рабби Нахман из Бреслева
Аскеты считают, что люди должны почитать их, но посмотрите на коня: ест только солому, пьет одну воду, спит стоя, гвозди в ногах, все на нем ездят - а он как был скотиной, так и остался. И никто не должен ему почести оказывать. Рабби Исраэль из Ружина
Чтобы перелить из одного сосуда в другой, «принимающий» сосуд должен быть внизу. Так не только с водой, но и с мудростью. Рабби Моше-Лейб из Сасова
Грешник, знающий, что он грешник, лучше, чем праведник, знающий, что он праведник. Провидец из Люблина
Тот, кто не занимает места - находит себе место в любом месте. Рабби Барух из Стучик
И скромность, и гордыня - не более, чем одеяния. Человек надевает их по мере надобности и снимает их, когда обстоятельства меняются. Ни скромность, ни гордыня не имеют самоценности. Рабби Исраэль из Полоцка
Лжец лучше гордеца: он не верит в свою ложь. Гордец же не только верит в собственные фантазии, но и живет ими. Рабби Иеошуа из Острова
Случалось мне видеть мудреца, сболтнувшего глупость. Дурак, случайно произнесший слова мудрости, мне еще не встречался. Рабби Иосеф Збара
Чтобы спасти от уничтожения Содом, нужно было найти в нем десять праведников. Чтобы уничтожить весь мир довольно и одного дурака.Рабби Авраам-Яаков из Садигуры
По трем признакам узнаешь глупца: он поспешно отвечает на вопрос, он беспардонно разглядывает собеседника, он верит во все, что ему говорят.Рабби Иосеф Збара
Всевышний в Торе установил евреям 613 заповедей: 248 повелений и 365 запретов. Все повеления говорят об одном: будь разумен. Все запреты говорят: не делай глупостей. Рабби Цви-Гирш из Томашова
Я не так боюсь оказаться в аду, как боюсь того, что поселят меня в раю в соседстве с болтливым дураком. Рабби Нахман из Бреслава
Четыре вида людей я знаю: мудрецов, родившихся мудрецами, глупцов, родившихся глупцами, глупцов, набравшихся ума и мудрецов, растерявших его. Рабби Шалом-Дов-Бер из Любавича
Мера мудрости не в том, чтобы отличать добро от зла, а в том, чтобы творить добро и воздерживаться от зла. Рабби Менахем-Мендл из Коцка
Не открывай свои тайны ни мудрецу, ни глупцу: мудрец нет-нет, да и сглупит, а глупец и подавно. Рабби Нахман из Бреслева
Шутка недели...
Одесский рынок. К еврею, торгующему птицами и мелкой живностью, подходит покупатель:
- Я хочу купить красивую птичку. И чтобы она хорошо пела!
В одной из клеток громко заливается канарейка. Она нравится покупателю. Вдруг он делает большие глаза:
- У нее же одна нога!
Продавец, сердито:
- Ой, не смешите меня! Вы мне сначала точно скажите, что вам надо: чтобы она пела или чтобы она танцевала?
Композитор и музыковед Абрам Юсфин задавал многим людям один и тот же вопрос:
- Как вы ощущаете свое еврейское происхождение и свое еврейство?
Скрипач Давид Ойстраха ответил на этот вопрос так:
- Куда деться от своего еврейства! Даже в Баха и Чайковского не спрячешься...