Parshas Matos Masei
Жизнь прожить - не поле перейти. И дело тут видимо не только в том, что трудно протиснуться сквозь струи дождя, но практически невозможно пройтись по лужам и не замочить ноги. Иными словами, когда мы соприкасаемся с миром, то и мир соприкасается с нами. А он бывает разный, для трубочистов он - исключительно черный. Пока они не вылезают из трубы. В каком-то смысле жизнь каждого человека это путь в туннеле или туннелях. Иногда плохо освещенных, иногда очень узких, а бывает таких широких, что страшно сделать шаг и хочется нащупать стену: без нее уже страшно, особенно в темноте. И зло не зря ассоциируется с мраком, в нем оживают наши страхи, он, как сырость под одежду, проникает в душу, плотно заполняет пространство вокруг. С ним шутки плохи!
Говорит Тора "Сторонись зла!" Учит Хасидизм: не стремись в борьбе со злом постичь его глубины, чтобы потом взорвать его изнутри, вообще меньше размышляй о нем. Просто добавь-ка чуть-чуть усердия в исполнении симметричного указания "Твори добро!" В этом мире не бывает много тьмы, в нем бывает не достаточно света! Потому что свет обладает таким свойством, что даже малое его количество само по себе разгоняет тьму. Оказывая положительное влияние на мир, мы автоматически уничтожаем зло. Иначе говоря, чтобы бороться со злом, надо творить добро, и тогда зло самоустраниться. Именно такими искорками света и являются наши заповеди. Исполненные, они становятся источниками огромного, почти осязаемого света. И не надо думать, что среди них нет ни одной связанной с неприятными переживаниями и даже опасностью для жизни, как например, во время торжественного ритуала обрезания после праздничной трапезы, когда мы, согласно постановлению мудрецов, не говорим фразу «ибо веселье в жилище Всевышнего», которую произносят после свадебного застолья. Если кто-то страдает от боли - значит, и «радость в жилище Всевышнего» неполна! Но мы помним, что ценностью обладает сама заповедь и ее вечный позитивный смысл, а не те элементы, которые причиняют страдание, хотя и являются необходимыми.
Обращение к свету и любовь к ближнему - вот простые инструменты для того, кто хочет сделать это мир чище и сохранить костюм в том виде, в котором его носят приличные люди. Не простое, но надежное правило, применимое в отношении между людьми: обозревая близлежащие окрестности, общаясь с окружающими, мы не должны искать негативное. Мы можем видеть отрицательные качества у своего ближнего, но не надо забывать, что он, как и мы, - обладатель Б-жественной души, "частицы Самого Б-га". И вместо того, чтобы огульно порицать и запугивать наказанием - а тьма так и ждет чьего-то испуга,- человеку нужно объяснить, что в нем таятся великие сокровища его души, скрытые под слоем песка, которые нужно лишь очистить и раскрыть. И тогда в ночном летнем небе нет никакой разницы между роем светлячков и мириадами звезд!
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
В эти три траурных недели - "Бейн-ѓа-Мцарим", по Субботам мы читаем три отрывка (т.н. "ѓафтора") из книг пророков, которые наши Мудрецы специально выбрали для этого периода. В первой из них мы находим такие слова ("Ирмиягу"): "И было Б-жье слово ко мне, говоря: Что ты видишь, Ирмиягу? И сказал я: Палку из миндалевого дерева ("шакед") я вижу. И сказал Все-вышний мне: Верно ты видишь, ибо тщательно слежу Я ("шокед") за словом своим, чтобы исполнить его".
Миндаль - одно из самых быстро созревающих деревьев. Всего 21 день проходит с момента цветения и до созревания плодов. Интересно, что этот срок в точности соответствует длительности траурного периода "Бейн-а-Мцарим", который находится между двумя постами: 17 Тамуза и 9 Ава. Казалось бы, связь здесь очевидная: числовое совпадение. Однако в еврейской Традиции не всегда все лежит на поверхности.
Мишна нам уточняет, что есть два вида миндаля: сладкий и горький. Причем сладкий миндаль вначале имеет горький вкус, который потом меняется по мере созревания. А горький миндаль - наоборот. И тот сорт миндаля, который упомянут в пророчестве - "шакед", это как сладкий, который изначально имеет горький вкус. Как наказание ребенка, который шкодит, той же самой палкой (шакед), вначалевоспринимается с горечью, но потом с благодарностью. Конечно, если это делает любящий отец ради воспитания.
Таким образом, в этом пророчестве присутствует еще один важный намек: все несчастья и трагедии, с которыми связан этот траурный период, вся их горечь должна обернуться потом сладостью Избавления. Когда, по словам Рамбама, в будущем, все посты будут отменены и станут праздниками, днями радости и веселья".
И чтобы мы сами стали свидетелями этого чудесного превращения, с приходом нашего праведного Мошиаха, уже в эти дни.
Недельная Глава - Матот:
«Пусть не нарушает обета своего...»
«И говорил Моше главам колен сынов Израиля так: вот что повелел Б-г: Если кто даст обет Б-гу или поклянется клятвою, положив зарок на душу свою, то пусть не нарушает он слова своего: все, как вышло из уст его, должен он сделать».
Законам, касающимся обетов и клятв, Талмуд уделяет целых два объемистых трактата: «Недарим» и «Швуот». Много высказываний на эту тему можно найти и в Мидраше. В некоторых высказываниях мудрецов Талмуда отражается их крайне отрицательное отношение к обетам и клятвам. Так, человека, ограничивающего себя обетом, Иерусалимский Талмуд укоряет следующими словами: «Не достаточно тебе того, что запретила Тора? Ты же запрещаешь себе и дозволенное» (Иерусалимский Талмуд).
В Вавилонском Талмуде приводятся слова видного ученого, врача и астронома эпохи амореев Шмуэля, из которых явствует, что каждый, кто дает обеты, считается грешником, даже если он и выполняет их («Недарим»). В Мидраше рассказывается о большом числе поселков, принадлежавших царю Яннаю из династии Хасмонеев, которые были разрушены в наказание за то, что жители их клялись на каждом шагу, хотя и исполняли свои клятвы. Но, с другой стороны, мы находим в трактате «Авот» краткую сентенцию великого мудреца р. Акивы, в которой весьма логично утверждается, что обеты приносят немалую пользу, воспитывая в человеке воздержанность. Средневековый ученый, рабейну Иона-Хасид, комментируя это сентенцию р. Акивы, пишет:
«Тот, кто стремится к удовольствиям и наслаждениям, хотя и не делает запрещенного, отдаляется от сути и основ души. А также способствует тому, что душа устремляется за телом и материей и отсекается от своих корней и основ... Тому, кто не может владеть собой и тянется за удовольствиями, дали совет - принять на себя обет на определенное время, сказать: «До такого-то времени я буду есть и пить только определенные продукты» - или запретить себе что-нибудь разрешенное... Так он приучит себя властвовать над своими вожделениями... Но тот, кто и без этого владеет собой, не должен давать обеты, как сказано: «Не достаточно ли тебе того, что запретила Тора?..» Но конечно же, если человек обнаруживает, что дурная наклонность одолевает его, он должен добавить себе ограничений, насколько это необходимо, чтобы подавить дурную наклонность. Но, подавив ее, он должен вернуться к нормальному образу жизни. Подобно врачу, который при легком течении болезни дает легкие лекарства, если же болезнь протекает тяжело, он прописывает лекарства более крепкие, пока больной не исцелится, а затем он дает ему лекарства средней силы, способствующие полному восстановлению организма. И об этом сказано: «Обеты - залог воздержанности».
Однако, несмотря на пользу, приносимую обетами, рабейну Иона заканчивает: «Все же лучше, чтобы человек, если он еще владеет собой, создавал себе эти ограничения, не принимая их в качестве обета».
Рабби М. Шнеерсон из Любавичей в письме к своему хасиду пишет, что вопрос о том, необходим ли данному человеку при данных обстоятельствах обет воздержания, весьма сложен и должен решаться строго индивидуально. Поэтому глава Торы об обетах и клятвах была сказана «главам колен сынов Израилевых», ибо только праведник поколения, которому открыты все тайны человеческой души, может ответить человеку, должен ли он прибегнуть к обету или лучше ему воздержаться от этого («Ликутей сихот»).
Ввиду того что нарушение обета - большой грех, да и само принятие обета, в котором нет необходимости, нежелательно, у религиозных евреев принято при выражении намерения сделать что-либо или воздержаться от какого-либо действия добавлять: «бли недер» - «без принятия обета». Это особенно важно, когда выражается намерение выполнить какую-нибудь заповедь. Ибо, как говорится в трактате «Недарим», даже если человек просто сказал: «Завтра утром я выучу главу из Торы», - это считается обетом. Обет может быть отменен раввином или коллегией из десяти или хотя бы из трех человек, отчасти знакомых с законами, касающимися обетов и клятв, даже если они не имеют раввинского звания.
Существует обычай отменять ретроспективно в канун еврейского Нового года все прошлые обеты и клятвы, чтобы не войти в новый год отягощенным грехом нарушенного обета. При совершении этой процедуры человек, желающий отменить данные им когда-либо обеты, включая и те, о которых он забыл, обращается с просьбой об этом к трем людям, которые отвечают ему: «Все они отменены» и т. д. Принято тогда же отменять заранее все будущие обеты. Однако особенно полагаться на эту отмену обетов не следует, потому что она распространяется не на всякий обет. Знаменитая молитва «Кол нидрей», читаемая в канун самого святого и трепетного дня в году - Йом-Кипур, тоже представляет собой не что иное, как заблаговременное аннулирование всех обетов и клятв, которые мы, возможно, примем в будущем году, «от сего Дня всепрощения до Дня всепрощения, грядущего нам на благо». Эта молитва начинается словами «Все обеты» - на иврите «Кол нидрей», откуда и получила свое название.
Говоря об обетах и клятвах, нельзя не упомянуть об одной присяге, которую, по словам Талмуда, дает каждый человек и которую ему никто никогда не отменяет. Об этой присяге мы читаем в талмудическом трактате «Нида»:
«Человек не выходит из чрева матери, пока его не приводят к клятве... Что же это за клятва? Ему говорят: будь праведником и не будь грешником. И даже если весь мир говорит тебе, что ты праведник, будь в глазах твоих подобным грешнику. И знай, что Вс-вышний - чист, и все служители Его - чисты, и душа, которую Он дал тебе, - чиста...»
У сынов Гада и Реувена было много скота, а обширные области Трансиордании изобиловали пастбищами. Поэтому эти колена, а также часть колена Менаше, обратились к Моше с просьбой отдать им земли к востоку от Иордана за счет причитающихся им наделов в земле Ханаан. Моше им возразил в очень резкой форме: «Братья ваши пойдут воевать, а вы будете сидеть здесь?» Моше сравнил их с соглядатаями, о которых рассказывается в одной из предыдущих глав книги Чисел. Соглядатаи, посланные Моше на разведку Ханаана еще в первый год по исходе из Египта, испугавшись великанов, населявших город Хеврон, подстрекали израильтян вообще отказаться от Обетованной земли, чем продлили скитания сынов Израилевых еще на 40 лет. «И вот восстали вы вместо отцов ваших, отродье грешников, чтобы еще более разжечь гнев Б-жий на народ Израиля».
Но реувениты и их товарищи отклонили страшные обвинения: «И подошли они и сказали: овечьи загоны построим мы для скота нашего здесь и города - для детей наших. Сами же мы вооружимся и пойдем пред сынами Израилевыми, пока не приведем их на место... не возвратимся мы в дома наши, пока каждый сын Израилев не получит своего надела». «И сказал им Моше: если вы сделаете так и пойдет каждый из вас вооруженным за Иордан пред Б-гом, доколе не прогонит Он врагов Своих... а затем возвратитесь, то будете чисты вы пред Б-гом и пред Израилем».
«...будете чисты пред Б-гом и пред Израилем». В этих словах еврейские мудрецы усматривают очень важный принцип: человек не должен удовлетворяться тем, что совесть его чиста пред Б-гом. В такой же мере он должен следить за чистотой своей репутации в глазах людей. В еврейском своде законов, «Шулхан-Арух», есть целый ряд предписаний, исходящих из этого правила. Например, если человеку, занимающемуся сбором пожертвований на благотворительные цели, понадобится обменять собранные медяки на более крупные деньги, он должен обменять их у другого человека. Ибо если он обменяет их на свои деньги, люди могут заподозрить, что часть денег он при этом присвоил. Точно так же он не имеет права купить для себя за полную цену вещь, данную ему в качестве пожертвования на благотворительные цели («Йоре-Деа»).
В талмудическом трактате «Юма» рассказывается, что род Гарма из поколения в поколение занимался выпечкой хлебов, предназначавшихся для возложения на стол в Храме, и никто никогда не видел, чтобы дети из этого рода ели хлеб из чистой муки. Они ущемляли своих детей, дабы никто не заподозрил их, что часть муки, предназначенной для Храма, они присваивают. А род Автинаса изготовлял ароматные смеси для храмовых воскурений, и женщины из этого рода никогда не душились, а если мужчина из этого дома брал в жены представительницу другого рода, непременным условием женитьбы было воздержание от всякой парфюмерии. Дабы быть им «чистыми в глазах Б-га и Израиля».
Впрочем, почему «Израиля» только, на иные народы, выходит, наплевать? Отнюдь нет! И даже наоборот. Если еврей нечист только лишь в глазах своих соплеменников, он наносит урон в основном лишь самому себе.
Если же он нечист в глазах инородцев, он приносит этим огромный вред всему еврейскому народу, более того - он оскверняет имя Вс-вышнего, избравшего евреев из среды иных племен. А это самый страшный грех.
Осквернение Имени Вс-вышнего может иметь место не только, если еврей «нечист» в глазах инородцев. Человек, известный как знаток Торы, должен ревностно следить за своей репутацией даже в глазах соплеменников, ибо малейшая погрешность в его поведении может быть отнесена несведущими за счет Б-жественного Учения.
Прежде чем расстаться с этой темой, заметим, что в приведенном выше стихе из нынешней недельной главы сначала сказано «будете чистыми в глазах Б-га» и лишь затем - «Израиля». Иначе, собственно, и быть не могло: если говорят о Б-ге и людях, первым, естественно, упоминают Б-га. Однако комментаторы усматривают в этом еще одно поучение. Иногда человек с известным основанием опасается, что строгое соблюдение указаний Б-жественного Учения вызовет весьма отрицательную реакцию у его ближайшего окружения. Его будут считать отсталым, суеверным, диким, вообще неспособным к существованию в передовом 20-м веке. Поэтому сказано: прежде всего старайся быть чистым перед Б-гом. Репутация твоя в глазах людей от этого нисколько не пострадает. Скорее, наоборот. Вот, что говорит об этом царь Соломон. А он - не только признанный мудрец, но к тому же непревзойденный мастер по части создания хорошего впечатления и вообще налаживания отношений: недаром период его правления был самым мирным за все существование Израиля. Главу 3-ю своих Притчей Соломон начинает так (говоря здесь от Имени Вс-вышнего) : «Сын мой, Учения Моего не забывай и заповеди Мои да хранит твое сердце. Ибо долгие годы жизни и мир они принесут тебе. Добродетель и истина не покинут тебя, навяжи их на шею твою, запиши на скрижали сердца твоего. И будешь ты мил и благоразумен в глазах Б-га и людей».
Универсальный Кадиш
Столетие тому назад Пресбург (современная Братислава) был одним из важнейших городов Австро-Венгрии, а местная иешива считалась самой уважаемой в Европе. В конце XIX века в Пресбурге жил богатый торговец, державший большой магазин в самом центре города. Он был почитаемым человеком и принимал активное участие в жизни еврейской общины, никогда не жалел денег на благотворительность. Одна из его привычек, связанных с благотворительностью, была особенно примечательной. Каждый день он подсчитывал свои доходы и отделял 10 процентов на маасер (десятину). Эту сумму он впоследствии передавал в иешиву.
Однажды этот человек внезапно заболел и скончался еще в довольно молодом возрасте, оставив жену вдовой, а пятерых дочерей сиротами. Его жена была очень умной и энергичной женщиной, всегда помогавшей мужу в делах. Она постаралась сохранить все как и было до ухода ее дорогого мужа, и ежедневно передавала маасер от дневной выручки руководителю иешивы, знаменитому Ктав Соферу.
Сыновей у них не было, поэтому сразу после смерти мужа женщина договорилась с Ктав Софером о том, чтобы ученики иешивы читали Кадиш в память о ее муже на протяжении 11 месяцев, а также в годовщину его ухода. Она договорилась также о ежедневном чтении второго Кадиша в память о душах, по которым уже никто не сможет прочесть эту молитву.
Так прошло около десяти лет. Иногда маасер составлял и несколько сотен крон в день, но какой бы значительной ни была сумма, эта праведная женщина всегда заботилась о том, чтобы ученики иешивы получили свою часть с каждой выручки.
В какой-то момент все изменилось. Дела в магазине шли не блестяще, ежедневная выручка становилась все меньше, а затем наступил черед убытков. Вдова богача по-прежнему приходила в иешиву каждый день, иногда с сожалением сообщая Ктав Соферу о том, что ничего не принесла с собой. Как бы то ни было, она не переставала просить о ежедневном Кадише, даже не имея возможности оказывать иешиве материальную поддержку, и всегда получала горячие заверения в том, что ей не о чем беспокоиться.
С каждый днем дела шли все хуже, и вскоре праведной женщине пришлось продавать свои украшения и другие ценные вещи, чтобы прокормить дочерей. Горожане даже не догадывались о том, в каком бедственном положении оказалась эта семья. И только ученики и работники иешивы знали о том, что семья находится на грани банкротства.
Однажды к ним в дом пришел местный шадхен (сват). «Уважаемая, ваши дочери выросли и стали прелестными девушками, - сказал он. - Возможно, вы слишком заняты решением деловых вопросов и не обратили внимание на то, что пришло время выдавать их замуж. Я уверен, что смогу предложить множество кандидатур из числа учащихся иешивы, и вам будет из кого выбирать. Вам лишь нужно сказать, какое приданое вы даете за каждой из девушек».
Мудрая женщина решила не раскрывать истинного положения вещей и любезно сообщила, что ей нужно подумать, но через некоторое время она обязательно даст ответ. Как только шадхен ушел, несчастная вдова разрыдалась. Затем она переоделась и отправилась в иешиву. После беседы с Ктав Софером, она сказала: «Я не могу понять одного - почему мы вдруг лишились достатка».
Она вновь поинтересовалась, продолжают ли в иешиве читать заказанные ею кадиши, и раввин заверил ее, что ничего не изменилось. Внезапно дверь кабинета раввина распахнулась. На пороге стоял почтенный еврей. Он зашел в кабинет и, обращаясь к вдове, спросил, почему она плачет. Затем он сообщил, что ему известно о ее беде, и он готов помочь. Он предложил пригласить в кабинет раввина двух студентов иешивы. Ктав Софер согласился и пригласил к себе двоих из пяти самых умных учеников - своего сына, рабби Шимона Софера, и рабби Йосефа Хаима Зонненфельда.
Когда все собрались в кабинете, таинственный гость сказал следующее: «Мне известно о том, что у вас есть пять дочерей на выданье. Давайте вместе подумаем: каждой из них в качестве приданого нужно по одной тысяче крон, и еще по тысяче на свадебные расходы, а также на покупку мебели и домашней утвари. Итого по две тысячи на каждую из пяти, то есть десять тысяч крон на всех. Для того, чтобы поправить дела, вам нужно еще десять тысяч крон, то есть в итоге набирается сумма в двадцать тысяч. Я выпишу вам чек», - подытожил гость. Он достал чековую книжку, написал на чеке имя женщины и сумму в двадцать тысяч крон и поставил свою подпись! Перед тем, как отдать чек вдове, этот господин попросил двух присутствовавших при разговоре учеников поставить свои подписи на оборотной стороне чека, засвидетельствовав тем самым его передачу. Он попросил также, чтобы каждый из них достал свой блокнот для записей и поставил свою подпись в каждом из блокнотов - на случай, если в будущем понадобится проверка ее подлинности. Повернувшись к вдове, незнакомец сообщил, что она должна предъявить чек в банке с самого утра, и всю сумму переведут на ее счет. С этими словами незнакомец исчез, так же внезапно, как и появился.
Присутствовавшие при разговоре не могли поверить в то, что произошло. Для них все это выглядело, как настоящий сон. Затем один из раввинов резко поднялся с места. «Такой человек может оказать помощь нашей иешиве», - воскликнул он, - давайте попросим его об этом». Оба ученика выбежали на улицу, желая найти незнакомца, но не нашли ни его самого, ни кого-нибудь, кто бы видел, куда отправился таинственный гость.
На следующий день в 9 часов утра вдова стояла на пороге банка. Привратник открыл перед ней дверь, она подошла к одному из служащих и протянула ему чек. Служащий проверил записи и сообщил, что на указанном в чеке счете достаточно средств для выплаты такой большой суммы, но для перевода ему необходимо получить разрешение от управляющего. Он попросил женщину немного подождать и отправился в администрацию банка, где показал чек управляющему. Взглянув на чек, управляющий потерял сознание!
В банке началась паника. Вскоре приехала полиция. Допросив нескольких служащих, полицейские заперли вдову в комнате охраны и продолжили расследование. За это время приглашенный врач привел в чувство управляющего, который тут же сообщил, что желает видеть женщину, принесшую тот самый чек. Узнав, что она заперта в комнате охраны, управляющий пожелал пойти к ней сам и добавил, что полицейские несправедливо обошлись с такой праведной женщиной. Увидев вдову, он первым делом принес ей свои извинения, а затем пригласил в свой кабинет.
Как только они остались одни, управляющий сказал: «Пожалуйста, расскажите, как у вас оказался этот чек?» Женщина рассказала ему свою историю, упомянув и своего покойного мужа, и маасер, который они отдавали в иешиву, и заказные ею Кадиши - по мужу и по душам, за которые некому помолиться, и таинственного незнакомца.
Управляющий поинтересовался, сможет ли женщина узнать своего благодетеля по портрету. Женщина сказала, что, конечно, узнает этого человека. Она добавила, что два раввина из иешивы были свидетелями ее разговора с незнакомцем и поставили свои подписи на оборотной стороне чека, а благодетель также расписался в их записных книжках. Управляющий был рад это услышать. Посмотрев на подписи, он распорядился пригласить в банк рабби Зонненфельда и рабби Шимона Софера.
Раввины пришли в банк и подтвердили слова вдовы. Управляющий сказал, что он лично вложит чек на счет вдовы, поскольку он был выписан со счета его семьи, но на нем также должна расписаться его жена. Он попросил передать жене записку, в которой просил ее срочно прийти в банк и принести с собой все семейные фотографии.
Управляющий банком был евреем, но его жена - нет. Когда она появилась на пороге его кабинета, он попросил вдову и раввинов подождать в другой комнате. Когда они вышли, управляющий рассказал обо всем своей жене и предложил показать вдове семейные фотографии, чтобы проверить, узнает ли она кого-то из членов его семьи. В ответ жена управляющего заявила, что если все, что она только что услышала, окажется правдой, то она примет иудаизм и станет еврейкой.
Управляющий разложил на своем столе все фотографии, которые принесла его жена. Затем они по одному пригласили в кабинет вдову и обоих раввинов, спрашивая, узнают ли они таинственного незнакомца среди людей на фотографиях. И женщина, и раввины указали на одного и того же человека.
Управляющий собрал всех в своем кабинете и сказал:
- Вы знаете, кто дал этот чек? Это мой отец. Он управлял этим банком до меня. Но он умер десять лет назад! Должен признать, что я никогда не читал Кадиш по отцу. Прошлой ночью он пришел ко мне во сне, сказав, что спасся от Геены благодаря заказанным одной женщиной Кадишам о душах, по которым никто не читает молитв. Отец добавил, что эта женщина попала в беду, и мы обязаны ей помочь. Он выпишет для нее чек на двадцать тысяч крон, а если я не заплачу по этому чеку, то отец задушит меня во сне. Я проснулся в ужасе. Утром я рассказал жене о своем сне, и она тоже разволновалась. Увидев этот чек, я потерял сознание, потому что понял, что отец действительно приходил ко мне. Я выплачу двадцать тысяч крон, обещанные моим отцом. Но это еще не все. Я добавлю еще двадцать тысяч от себя, потому что вы выполнили мой долг за меня и спасли этим Кадишем душу моего отца.
- Мне жаль, что я отошел от иудаизма, - вновь обратился управляющий своим гостям, - теперь я вижу, что наш Б-г - един, Он - истина и награждает каждого по его заслугам. Я решил, что с этого момента буду исполнять все заповеди Творца, указанные в Торе. Моя жена также готова стать еврейкой и жить по законам Торы. Пожалуйста, помогите нам понять, что и как нужно делать.
Управляющий распорядился, чтобы женщине выдали сорок тысяч крон. Первое, что она сделала, получив всю сумму, - принесла ее десятую часть в иешиву. Вскоре после этого ее дела наладились, и все ее дочери вышли замуж за праведных и Б-гобоязненных знатоков Торы.
Еврейские Мудрости.
Не убегай слишком далеко, ибо возвращаясь придется пройти столько же.... Мидраш, Коэлет Раба
Камень падает на кувшин?
- Горе кувшину.
Кувшин падает на камень?
- Горе кувшину.
Мидраш, Эстер Раба
Если бедняк ест цыпленка, одно из двух - либо болен он сам, либо болен цыпленок. Поговорка на идиш
Помимо вознаграждения за толкование пассажей Торы, я жду поощрения за то, что некоторые из них я оставил без комментария. Нахум из Гимзо, Талмуд
Для того, чтобы преуспеть в бизнесе нужен необычный талант. Но если вы обладаете таким талантом - зачем тратить его на бизнес?! Липкин
Мудрый радуется, когда обнаруживает истину, глупец - когда находит ложь. Ибн Гвироль
Всевышний скрывает себя от нашего рассудка, но открывается нашему сердцу. Книга Зоhар
Трудно объяснить этот мир через идею о существоваии Всевышнего. Но гораздо труднее объяснить его без нее. Монтефиори
Господи! Помоги мне встать на ноги - упасть я могу и сам. Поговорка на идиш
Перед тобою львы, а ты спрашиваешь о лисицах? Иеремияhу
Враг каждого из нас - в нас самих. Ховот hаЛевавот
Единая людская повесть пишется именно на небесах, и только небесам известна истина. В конце пути каждый человек ответственен только за себя. Ицхак Башевис-Зингер
Все вы молоды в той мере, в какой пронизаны верой, и стары в той, в какой подвержены сомнениям; молоды настолько, насколько в себе уверены, стары настолько, насколько охвачены страхом; вы молоды, как ваша надежда, стары, как ваше отчаяние. Ульман
Каждая любовь имеет свой предмет; каждая, кроме любви глупца. Ибн Гвироль
К чему мудрость, когда правят безумцы? Еврейская мудрость
Даже самый ужасный конец - это не более, чем начало. Даниэль бен Александр
Глупость порой преуспевает, но все-таки остается глупостью. Поговорка на идиш
Шутка недели...
Опытный шадхен уговаривает разборчивую невесту, дочку богатого виноторговца, дать согласие на брак с женихом, достойным ее руки:
- Этот молодой человек - преуспевающий дантист. Вы бы посмотрели его офис: там все стены увешаны дипломами. Запись к нему на прием - на два месяца вперед, а среди пациентов - два сенатора, директор банка, актеры бродвейских театров!»
- Я верю вам, но он так некрасив, почти уродлив! Как я могу показаться в свете рядом с таким замухрышкой?
- Но это же просто недоразумение, поверьте мне! Дело в том, что еще в роддоме, когда он был новорожденным, его случайно подменили, и эта невзрачная внешность не имеет к нему никакого отношения!
В Хелме.
- Я собираюсь давать деньги в рост.
- Прекрасно. Дайте мне ссуду: пятьсот рублей.
- Ладно. За это я возьму с вас двадцать четыре процента.
- Какая чепуха! С надежного должника просят самое большее десять процентов.
- Ну ладно. Тогда пускай с вас будет десять процентов. Я хочу, чтобы вы были надежным должником.
В Хелме кончились спички. Вечером местечко погрузилось во тьму. Поэтому один хелмец отправляется в соседний город, покупать спички.
Вечером он возвращается - без спичек!
- Интересное дело, - объсняет он. - Когда я туда приехал, был белый день: зачем было покупать спички? А здесь, в Хелме, опять темная ночь!
Диалог на хелмской почте:
- Когда уходит почта в Пинчев?
- Каждый день.
- И в среду тоже?
В Хелме.
- Янкель, ты куда так торопишься?
- Теща моя приезжает. Сообщила, что в среду.
- Но сегодня же вторник!
- Знаю. Но в среду у меня не будет времени.
Хелмец Янкель в кошерном ресторане съел все меню - и остался голодным, словно и не ел ничего. Он снова заказал все меню, потом в третий раз - и все равно не наелся.
На столике стоят соленые крендельки. Он съедает один - и вдруг чувствует, что сыт.
- Знал бы, заказал бы с самого начала один кренделек! - говорит он.
Жизнь прожить - не поле перейти. И дело тут видимо не только в том, что трудно протиснуться сквозь струи дождя, но практически невозможно пройтись по лужам и не замочить ноги. Иными словами, когда мы соприкасаемся с миром, то и мир соприкасается с нами. А он бывает разный, для трубочистов он - исключительно черный. Пока они не вылезают из трубы. В каком-то смысле жизнь каждого человека это путь в туннеле или туннелях. Иногда плохо освещенных, иногда очень узких, а бывает таких широких, что страшно сделать шаг и хочется нащупать стену: без нее уже страшно, особенно в темноте. И зло не зря ассоциируется с мраком, в нем оживают наши страхи, он, как сырость под одежду, проникает в душу, плотно заполняет пространство вокруг. С ним шутки плохи!
Говорит Тора "Сторонись зла!" Учит Хасидизм: не стремись в борьбе со злом постичь его глубины, чтобы потом взорвать его изнутри, вообще меньше размышляй о нем. Просто добавь-ка чуть-чуть усердия в исполнении симметричного указания "Твори добро!" В этом мире не бывает много тьмы, в нем бывает не достаточно света! Потому что свет обладает таким свойством, что даже малое его количество само по себе разгоняет тьму. Оказывая положительное влияние на мир, мы автоматически уничтожаем зло. Иначе говоря, чтобы бороться со злом, надо творить добро, и тогда зло самоустраниться. Именно такими искорками света и являются наши заповеди. Исполненные, они становятся источниками огромного, почти осязаемого света. И не надо думать, что среди них нет ни одной связанной с неприятными переживаниями и даже опасностью для жизни, как например, во время торжественного ритуала обрезания после праздничной трапезы, когда мы, согласно постановлению мудрецов, не говорим фразу «ибо веселье в жилище Всевышнего», которую произносят после свадебного застолья. Если кто-то страдает от боли - значит, и «радость в жилище Всевышнего» неполна! Но мы помним, что ценностью обладает сама заповедь и ее вечный позитивный смысл, а не те элементы, которые причиняют страдание, хотя и являются необходимыми.
Обращение к свету и любовь к ближнему - вот простые инструменты для того, кто хочет сделать это мир чище и сохранить костюм в том виде, в котором его носят приличные люди. Не простое, но надежное правило, применимое в отношении между людьми: обозревая близлежащие окрестности, общаясь с окружающими, мы не должны искать негативное. Мы можем видеть отрицательные качества у своего ближнего, но не надо забывать, что он, как и мы, - обладатель Б-жественной души, "частицы Самого Б-га". И вместо того, чтобы огульно порицать и запугивать наказанием - а тьма так и ждет чьего-то испуга,- человеку нужно объяснить, что в нем таятся великие сокровища его души, скрытые под слоем песка, которые нужно лишь очистить и раскрыть. И тогда в ночном летнем небе нет никакой разницы между роем светлячков и мириадами звезд!
Желаем Вам Шаббат Шалом!
Рабби Исроэль и Хеня Карпиловский
Отрывки из бесед Ребе:
В эти три траурных недели - "Бейн-ѓа-Мцарим", по Субботам мы читаем три отрывка (т.н. "ѓафтора") из книг пророков, которые наши Мудрецы специально выбрали для этого периода. В первой из них мы находим такие слова ("Ирмиягу"): "И было Б-жье слово ко мне, говоря: Что ты видишь, Ирмиягу? И сказал я: Палку из миндалевого дерева ("шакед") я вижу. И сказал Все-вышний мне: Верно ты видишь, ибо тщательно слежу Я ("шокед") за словом своим, чтобы исполнить его".
Миндаль - одно из самых быстро созревающих деревьев. Всего 21 день проходит с момента цветения и до созревания плодов. Интересно, что этот срок в точности соответствует длительности траурного периода "Бейн-а-Мцарим", который находится между двумя постами: 17 Тамуза и 9 Ава. Казалось бы, связь здесь очевидная: числовое совпадение. Однако в еврейской Традиции не всегда все лежит на поверхности.
Мишна нам уточняет, что есть два вида миндаля: сладкий и горький. Причем сладкий миндаль вначале имеет горький вкус, который потом меняется по мере созревания. А горький миндаль - наоборот. И тот сорт миндаля, который упомянут в пророчестве - "шакед", это как сладкий, который изначально имеет горький вкус. Как наказание ребенка, который шкодит, той же самой палкой (шакед), вначалевоспринимается с горечью, но потом с благодарностью. Конечно, если это делает любящий отец ради воспитания.
Таким образом, в этом пророчестве присутствует еще один важный намек: все несчастья и трагедии, с которыми связан этот траурный период, вся их горечь должна обернуться потом сладостью Избавления. Когда, по словам Рамбама, в будущем, все посты будут отменены и станут праздниками, днями радости и веселья".
И чтобы мы сами стали свидетелями этого чудесного превращения, с приходом нашего праведного Мошиаха, уже в эти дни.
Недельная Глава - Матот:
«Пусть не нарушает обета своего...»
«И говорил Моше главам колен сынов Израиля так: вот что повелел Б-г: Если кто даст обет Б-гу или поклянется клятвою, положив зарок на душу свою, то пусть не нарушает он слова своего: все, как вышло из уст его, должен он сделать».
Законам, касающимся обетов и клятв, Талмуд уделяет целых два объемистых трактата: «Недарим» и «Швуот». Много высказываний на эту тему можно найти и в Мидраше. В некоторых высказываниях мудрецов Талмуда отражается их крайне отрицательное отношение к обетам и клятвам. Так, человека, ограничивающего себя обетом, Иерусалимский Талмуд укоряет следующими словами: «Не достаточно тебе того, что запретила Тора? Ты же запрещаешь себе и дозволенное» (Иерусалимский Талмуд).
В Вавилонском Талмуде приводятся слова видного ученого, врача и астронома эпохи амореев Шмуэля, из которых явствует, что каждый, кто дает обеты, считается грешником, даже если он и выполняет их («Недарим»). В Мидраше рассказывается о большом числе поселков, принадлежавших царю Яннаю из династии Хасмонеев, которые были разрушены в наказание за то, что жители их клялись на каждом шагу, хотя и исполняли свои клятвы. Но, с другой стороны, мы находим в трактате «Авот» краткую сентенцию великого мудреца р. Акивы, в которой весьма логично утверждается, что обеты приносят немалую пользу, воспитывая в человеке воздержанность. Средневековый ученый, рабейну Иона-Хасид, комментируя это сентенцию р. Акивы, пишет:
«Тот, кто стремится к удовольствиям и наслаждениям, хотя и не делает запрещенного, отдаляется от сути и основ души. А также способствует тому, что душа устремляется за телом и материей и отсекается от своих корней и основ... Тому, кто не может владеть собой и тянется за удовольствиями, дали совет - принять на себя обет на определенное время, сказать: «До такого-то времени я буду есть и пить только определенные продукты» - или запретить себе что-нибудь разрешенное... Так он приучит себя властвовать над своими вожделениями... Но тот, кто и без этого владеет собой, не должен давать обеты, как сказано: «Не достаточно ли тебе того, что запретила Тора?..» Но конечно же, если человек обнаруживает, что дурная наклонность одолевает его, он должен добавить себе ограничений, насколько это необходимо, чтобы подавить дурную наклонность. Но, подавив ее, он должен вернуться к нормальному образу жизни. Подобно врачу, который при легком течении болезни дает легкие лекарства, если же болезнь протекает тяжело, он прописывает лекарства более крепкие, пока больной не исцелится, а затем он дает ему лекарства средней силы, способствующие полному восстановлению организма. И об этом сказано: «Обеты - залог воздержанности».
Однако, несмотря на пользу, приносимую обетами, рабейну Иона заканчивает: «Все же лучше, чтобы человек, если он еще владеет собой, создавал себе эти ограничения, не принимая их в качестве обета».
Рабби М. Шнеерсон из Любавичей в письме к своему хасиду пишет, что вопрос о том, необходим ли данному человеку при данных обстоятельствах обет воздержания, весьма сложен и должен решаться строго индивидуально. Поэтому глава Торы об обетах и клятвах была сказана «главам колен сынов Израилевых», ибо только праведник поколения, которому открыты все тайны человеческой души, может ответить человеку, должен ли он прибегнуть к обету или лучше ему воздержаться от этого («Ликутей сихот»).
Ввиду того что нарушение обета - большой грех, да и само принятие обета, в котором нет необходимости, нежелательно, у религиозных евреев принято при выражении намерения сделать что-либо или воздержаться от какого-либо действия добавлять: «бли недер» - «без принятия обета». Это особенно важно, когда выражается намерение выполнить какую-нибудь заповедь. Ибо, как говорится в трактате «Недарим», даже если человек просто сказал: «Завтра утром я выучу главу из Торы», - это считается обетом. Обет может быть отменен раввином или коллегией из десяти или хотя бы из трех человек, отчасти знакомых с законами, касающимися обетов и клятв, даже если они не имеют раввинского звания.
Существует обычай отменять ретроспективно в канун еврейского Нового года все прошлые обеты и клятвы, чтобы не войти в новый год отягощенным грехом нарушенного обета. При совершении этой процедуры человек, желающий отменить данные им когда-либо обеты, включая и те, о которых он забыл, обращается с просьбой об этом к трем людям, которые отвечают ему: «Все они отменены» и т. д. Принято тогда же отменять заранее все будущие обеты. Однако особенно полагаться на эту отмену обетов не следует, потому что она распространяется не на всякий обет. Знаменитая молитва «Кол нидрей», читаемая в канун самого святого и трепетного дня в году - Йом-Кипур, тоже представляет собой не что иное, как заблаговременное аннулирование всех обетов и клятв, которые мы, возможно, примем в будущем году, «от сего Дня всепрощения до Дня всепрощения, грядущего нам на благо». Эта молитва начинается словами «Все обеты» - на иврите «Кол нидрей», откуда и получила свое название.
Говоря об обетах и клятвах, нельзя не упомянуть об одной присяге, которую, по словам Талмуда, дает каждый человек и которую ему никто никогда не отменяет. Об этой присяге мы читаем в талмудическом трактате «Нида»:
«Человек не выходит из чрева матери, пока его не приводят к клятве... Что же это за клятва? Ему говорят: будь праведником и не будь грешником. И даже если весь мир говорит тебе, что ты праведник, будь в глазах твоих подобным грешнику. И знай, что Вс-вышний - чист, и все служители Его - чисты, и душа, которую Он дал тебе, - чиста...»
У сынов Гада и Реувена было много скота, а обширные области Трансиордании изобиловали пастбищами. Поэтому эти колена, а также часть колена Менаше, обратились к Моше с просьбой отдать им земли к востоку от Иордана за счет причитающихся им наделов в земле Ханаан. Моше им возразил в очень резкой форме: «Братья ваши пойдут воевать, а вы будете сидеть здесь?» Моше сравнил их с соглядатаями, о которых рассказывается в одной из предыдущих глав книги Чисел. Соглядатаи, посланные Моше на разведку Ханаана еще в первый год по исходе из Египта, испугавшись великанов, населявших город Хеврон, подстрекали израильтян вообще отказаться от Обетованной земли, чем продлили скитания сынов Израилевых еще на 40 лет. «И вот восстали вы вместо отцов ваших, отродье грешников, чтобы еще более разжечь гнев Б-жий на народ Израиля».
Но реувениты и их товарищи отклонили страшные обвинения: «И подошли они и сказали: овечьи загоны построим мы для скота нашего здесь и города - для детей наших. Сами же мы вооружимся и пойдем пред сынами Израилевыми, пока не приведем их на место... не возвратимся мы в дома наши, пока каждый сын Израилев не получит своего надела». «И сказал им Моше: если вы сделаете так и пойдет каждый из вас вооруженным за Иордан пред Б-гом, доколе не прогонит Он врагов Своих... а затем возвратитесь, то будете чисты вы пред Б-гом и пред Израилем».
«...будете чисты пред Б-гом и пред Израилем». В этих словах еврейские мудрецы усматривают очень важный принцип: человек не должен удовлетворяться тем, что совесть его чиста пред Б-гом. В такой же мере он должен следить за чистотой своей репутации в глазах людей. В еврейском своде законов, «Шулхан-Арух», есть целый ряд предписаний, исходящих из этого правила. Например, если человеку, занимающемуся сбором пожертвований на благотворительные цели, понадобится обменять собранные медяки на более крупные деньги, он должен обменять их у другого человека. Ибо если он обменяет их на свои деньги, люди могут заподозрить, что часть денег он при этом присвоил. Точно так же он не имеет права купить для себя за полную цену вещь, данную ему в качестве пожертвования на благотворительные цели («Йоре-Деа»).
В талмудическом трактате «Юма» рассказывается, что род Гарма из поколения в поколение занимался выпечкой хлебов, предназначавшихся для возложения на стол в Храме, и никто никогда не видел, чтобы дети из этого рода ели хлеб из чистой муки. Они ущемляли своих детей, дабы никто не заподозрил их, что часть муки, предназначенной для Храма, они присваивают. А род Автинаса изготовлял ароматные смеси для храмовых воскурений, и женщины из этого рода никогда не душились, а если мужчина из этого дома брал в жены представительницу другого рода, непременным условием женитьбы было воздержание от всякой парфюмерии. Дабы быть им «чистыми в глазах Б-га и Израиля».
Впрочем, почему «Израиля» только, на иные народы, выходит, наплевать? Отнюдь нет! И даже наоборот. Если еврей нечист только лишь в глазах своих соплеменников, он наносит урон в основном лишь самому себе.
Если же он нечист в глазах инородцев, он приносит этим огромный вред всему еврейскому народу, более того - он оскверняет имя Вс-вышнего, избравшего евреев из среды иных племен. А это самый страшный грех.
Осквернение Имени Вс-вышнего может иметь место не только, если еврей «нечист» в глазах инородцев. Человек, известный как знаток Торы, должен ревностно следить за своей репутацией даже в глазах соплеменников, ибо малейшая погрешность в его поведении может быть отнесена несведущими за счет Б-жественного Учения.
Прежде чем расстаться с этой темой, заметим, что в приведенном выше стихе из нынешней недельной главы сначала сказано «будете чистыми в глазах Б-га» и лишь затем - «Израиля». Иначе, собственно, и быть не могло: если говорят о Б-ге и людях, первым, естественно, упоминают Б-га. Однако комментаторы усматривают в этом еще одно поучение. Иногда человек с известным основанием опасается, что строгое соблюдение указаний Б-жественного Учения вызовет весьма отрицательную реакцию у его ближайшего окружения. Его будут считать отсталым, суеверным, диким, вообще неспособным к существованию в передовом 20-м веке. Поэтому сказано: прежде всего старайся быть чистым перед Б-гом. Репутация твоя в глазах людей от этого нисколько не пострадает. Скорее, наоборот. Вот, что говорит об этом царь Соломон. А он - не только признанный мудрец, но к тому же непревзойденный мастер по части создания хорошего впечатления и вообще налаживания отношений: недаром период его правления был самым мирным за все существование Израиля. Главу 3-ю своих Притчей Соломон начинает так (говоря здесь от Имени Вс-вышнего) : «Сын мой, Учения Моего не забывай и заповеди Мои да хранит твое сердце. Ибо долгие годы жизни и мир они принесут тебе. Добродетель и истина не покинут тебя, навяжи их на шею твою, запиши на скрижали сердца твоего. И будешь ты мил и благоразумен в глазах Б-га и людей».
Универсальный Кадиш
Столетие тому назад Пресбург (современная Братислава) был одним из важнейших городов Австро-Венгрии, а местная иешива считалась самой уважаемой в Европе. В конце XIX века в Пресбурге жил богатый торговец, державший большой магазин в самом центре города. Он был почитаемым человеком и принимал активное участие в жизни еврейской общины, никогда не жалел денег на благотворительность. Одна из его привычек, связанных с благотворительностью, была особенно примечательной. Каждый день он подсчитывал свои доходы и отделял 10 процентов на маасер (десятину). Эту сумму он впоследствии передавал в иешиву.
Однажды этот человек внезапно заболел и скончался еще в довольно молодом возрасте, оставив жену вдовой, а пятерых дочерей сиротами. Его жена была очень умной и энергичной женщиной, всегда помогавшей мужу в делах. Она постаралась сохранить все как и было до ухода ее дорогого мужа, и ежедневно передавала маасер от дневной выручки руководителю иешивы, знаменитому Ктав Соферу.
Сыновей у них не было, поэтому сразу после смерти мужа женщина договорилась с Ктав Софером о том, чтобы ученики иешивы читали Кадиш в память о ее муже на протяжении 11 месяцев, а также в годовщину его ухода. Она договорилась также о ежедневном чтении второго Кадиша в память о душах, по которым уже никто не сможет прочесть эту молитву.
Так прошло около десяти лет. Иногда маасер составлял и несколько сотен крон в день, но какой бы значительной ни была сумма, эта праведная женщина всегда заботилась о том, чтобы ученики иешивы получили свою часть с каждой выручки.
В какой-то момент все изменилось. Дела в магазине шли не блестяще, ежедневная выручка становилась все меньше, а затем наступил черед убытков. Вдова богача по-прежнему приходила в иешиву каждый день, иногда с сожалением сообщая Ктав Соферу о том, что ничего не принесла с собой. Как бы то ни было, она не переставала просить о ежедневном Кадише, даже не имея возможности оказывать иешиве материальную поддержку, и всегда получала горячие заверения в том, что ей не о чем беспокоиться.
С каждый днем дела шли все хуже, и вскоре праведной женщине пришлось продавать свои украшения и другие ценные вещи, чтобы прокормить дочерей. Горожане даже не догадывались о том, в каком бедственном положении оказалась эта семья. И только ученики и работники иешивы знали о том, что семья находится на грани банкротства.
Однажды к ним в дом пришел местный шадхен (сват). «Уважаемая, ваши дочери выросли и стали прелестными девушками, - сказал он. - Возможно, вы слишком заняты решением деловых вопросов и не обратили внимание на то, что пришло время выдавать их замуж. Я уверен, что смогу предложить множество кандидатур из числа учащихся иешивы, и вам будет из кого выбирать. Вам лишь нужно сказать, какое приданое вы даете за каждой из девушек».
Мудрая женщина решила не раскрывать истинного положения вещей и любезно сообщила, что ей нужно подумать, но через некоторое время она обязательно даст ответ. Как только шадхен ушел, несчастная вдова разрыдалась. Затем она переоделась и отправилась в иешиву. После беседы с Ктав Софером, она сказала: «Я не могу понять одного - почему мы вдруг лишились достатка».
Она вновь поинтересовалась, продолжают ли в иешиве читать заказанные ею кадиши, и раввин заверил ее, что ничего не изменилось. Внезапно дверь кабинета раввина распахнулась. На пороге стоял почтенный еврей. Он зашел в кабинет и, обращаясь к вдове, спросил, почему она плачет. Затем он сообщил, что ему известно о ее беде, и он готов помочь. Он предложил пригласить в кабинет раввина двух студентов иешивы. Ктав Софер согласился и пригласил к себе двоих из пяти самых умных учеников - своего сына, рабби Шимона Софера, и рабби Йосефа Хаима Зонненфельда.
Когда все собрались в кабинете, таинственный гость сказал следующее: «Мне известно о том, что у вас есть пять дочерей на выданье. Давайте вместе подумаем: каждой из них в качестве приданого нужно по одной тысяче крон, и еще по тысяче на свадебные расходы, а также на покупку мебели и домашней утвари. Итого по две тысячи на каждую из пяти, то есть десять тысяч крон на всех. Для того, чтобы поправить дела, вам нужно еще десять тысяч крон, то есть в итоге набирается сумма в двадцать тысяч. Я выпишу вам чек», - подытожил гость. Он достал чековую книжку, написал на чеке имя женщины и сумму в двадцать тысяч крон и поставил свою подпись! Перед тем, как отдать чек вдове, этот господин попросил двух присутствовавших при разговоре учеников поставить свои подписи на оборотной стороне чека, засвидетельствовав тем самым его передачу. Он попросил также, чтобы каждый из них достал свой блокнот для записей и поставил свою подпись в каждом из блокнотов - на случай, если в будущем понадобится проверка ее подлинности. Повернувшись к вдове, незнакомец сообщил, что она должна предъявить чек в банке с самого утра, и всю сумму переведут на ее счет. С этими словами незнакомец исчез, так же внезапно, как и появился.
Присутствовавшие при разговоре не могли поверить в то, что произошло. Для них все это выглядело, как настоящий сон. Затем один из раввинов резко поднялся с места. «Такой человек может оказать помощь нашей иешиве», - воскликнул он, - давайте попросим его об этом». Оба ученика выбежали на улицу, желая найти незнакомца, но не нашли ни его самого, ни кого-нибудь, кто бы видел, куда отправился таинственный гость.
На следующий день в 9 часов утра вдова стояла на пороге банка. Привратник открыл перед ней дверь, она подошла к одному из служащих и протянула ему чек. Служащий проверил записи и сообщил, что на указанном в чеке счете достаточно средств для выплаты такой большой суммы, но для перевода ему необходимо получить разрешение от управляющего. Он попросил женщину немного подождать и отправился в администрацию банка, где показал чек управляющему. Взглянув на чек, управляющий потерял сознание!
В банке началась паника. Вскоре приехала полиция. Допросив нескольких служащих, полицейские заперли вдову в комнате охраны и продолжили расследование. За это время приглашенный врач привел в чувство управляющего, который тут же сообщил, что желает видеть женщину, принесшую тот самый чек. Узнав, что она заперта в комнате охраны, управляющий пожелал пойти к ней сам и добавил, что полицейские несправедливо обошлись с такой праведной женщиной. Увидев вдову, он первым делом принес ей свои извинения, а затем пригласил в свой кабинет.
Как только они остались одни, управляющий сказал: «Пожалуйста, расскажите, как у вас оказался этот чек?» Женщина рассказала ему свою историю, упомянув и своего покойного мужа, и маасер, который они отдавали в иешиву, и заказные ею Кадиши - по мужу и по душам, за которые некому помолиться, и таинственного незнакомца.
Управляющий поинтересовался, сможет ли женщина узнать своего благодетеля по портрету. Женщина сказала, что, конечно, узнает этого человека. Она добавила, что два раввина из иешивы были свидетелями ее разговора с незнакомцем и поставили свои подписи на оборотной стороне чека, а благодетель также расписался в их записных книжках. Управляющий был рад это услышать. Посмотрев на подписи, он распорядился пригласить в банк рабби Зонненфельда и рабби Шимона Софера.
Раввины пришли в банк и подтвердили слова вдовы. Управляющий сказал, что он лично вложит чек на счет вдовы, поскольку он был выписан со счета его семьи, но на нем также должна расписаться его жена. Он попросил передать жене записку, в которой просил ее срочно прийти в банк и принести с собой все семейные фотографии.
Управляющий банком был евреем, но его жена - нет. Когда она появилась на пороге его кабинета, он попросил вдову и раввинов подождать в другой комнате. Когда они вышли, управляющий рассказал обо всем своей жене и предложил показать вдове семейные фотографии, чтобы проверить, узнает ли она кого-то из членов его семьи. В ответ жена управляющего заявила, что если все, что она только что услышала, окажется правдой, то она примет иудаизм и станет еврейкой.
Управляющий разложил на своем столе все фотографии, которые принесла его жена. Затем они по одному пригласили в кабинет вдову и обоих раввинов, спрашивая, узнают ли они таинственного незнакомца среди людей на фотографиях. И женщина, и раввины указали на одного и того же человека.
Управляющий собрал всех в своем кабинете и сказал:
- Вы знаете, кто дал этот чек? Это мой отец. Он управлял этим банком до меня. Но он умер десять лет назад! Должен признать, что я никогда не читал Кадиш по отцу. Прошлой ночью он пришел ко мне во сне, сказав, что спасся от Геены благодаря заказанным одной женщиной Кадишам о душах, по которым никто не читает молитв. Отец добавил, что эта женщина попала в беду, и мы обязаны ей помочь. Он выпишет для нее чек на двадцать тысяч крон, а если я не заплачу по этому чеку, то отец задушит меня во сне. Я проснулся в ужасе. Утром я рассказал жене о своем сне, и она тоже разволновалась. Увидев этот чек, я потерял сознание, потому что понял, что отец действительно приходил ко мне. Я выплачу двадцать тысяч крон, обещанные моим отцом. Но это еще не все. Я добавлю еще двадцать тысяч от себя, потому что вы выполнили мой долг за меня и спасли этим Кадишем душу моего отца.
- Мне жаль, что я отошел от иудаизма, - вновь обратился управляющий своим гостям, - теперь я вижу, что наш Б-г - един, Он - истина и награждает каждого по его заслугам. Я решил, что с этого момента буду исполнять все заповеди Творца, указанные в Торе. Моя жена также готова стать еврейкой и жить по законам Торы. Пожалуйста, помогите нам понять, что и как нужно делать.
Управляющий распорядился, чтобы женщине выдали сорок тысяч крон. Первое, что она сделала, получив всю сумму, - принесла ее десятую часть в иешиву. Вскоре после этого ее дела наладились, и все ее дочери вышли замуж за праведных и Б-гобоязненных знатоков Торы.
Еврейские Мудрости.
Не убегай слишком далеко, ибо возвращаясь придется пройти столько же.... Мидраш, Коэлет Раба
Камень падает на кувшин?
- Горе кувшину.
Кувшин падает на камень?
- Горе кувшину.
Мидраш, Эстер Раба
Если бедняк ест цыпленка, одно из двух - либо болен он сам, либо болен цыпленок. Поговорка на идиш
Помимо вознаграждения за толкование пассажей Торы, я жду поощрения за то, что некоторые из них я оставил без комментария. Нахум из Гимзо, Талмуд
Для того, чтобы преуспеть в бизнесе нужен необычный талант. Но если вы обладаете таким талантом - зачем тратить его на бизнес?! Липкин
Мудрый радуется, когда обнаруживает истину, глупец - когда находит ложь. Ибн Гвироль
Всевышний скрывает себя от нашего рассудка, но открывается нашему сердцу. Книга Зоhар
Трудно объяснить этот мир через идею о существоваии Всевышнего. Но гораздо труднее объяснить его без нее. Монтефиори
Господи! Помоги мне встать на ноги - упасть я могу и сам. Поговорка на идиш
Перед тобою львы, а ты спрашиваешь о лисицах? Иеремияhу
Враг каждого из нас - в нас самих. Ховот hаЛевавот
Единая людская повесть пишется именно на небесах, и только небесам известна истина. В конце пути каждый человек ответственен только за себя. Ицхак Башевис-Зингер
Все вы молоды в той мере, в какой пронизаны верой, и стары в той, в какой подвержены сомнениям; молоды настолько, насколько в себе уверены, стары настолько, насколько охвачены страхом; вы молоды, как ваша надежда, стары, как ваше отчаяние. Ульман
Каждая любовь имеет свой предмет; каждая, кроме любви глупца. Ибн Гвироль
К чему мудрость, когда правят безумцы? Еврейская мудрость
Даже самый ужасный конец - это не более, чем начало. Даниэль бен Александр
Глупость порой преуспевает, но все-таки остается глупостью. Поговорка на идиш
Шутка недели...
Опытный шадхен уговаривает разборчивую невесту, дочку богатого виноторговца, дать согласие на брак с женихом, достойным ее руки:
- Этот молодой человек - преуспевающий дантист. Вы бы посмотрели его офис: там все стены увешаны дипломами. Запись к нему на прием - на два месяца вперед, а среди пациентов - два сенатора, директор банка, актеры бродвейских театров!»
- Я верю вам, но он так некрасив, почти уродлив! Как я могу показаться в свете рядом с таким замухрышкой?
- Но это же просто недоразумение, поверьте мне! Дело в том, что еще в роддоме, когда он был новорожденным, его случайно подменили, и эта невзрачная внешность не имеет к нему никакого отношения!
В Хелме.
- Я собираюсь давать деньги в рост.
- Прекрасно. Дайте мне ссуду: пятьсот рублей.
- Ладно. За это я возьму с вас двадцать четыре процента.
- Какая чепуха! С надежного должника просят самое большее десять процентов.
- Ну ладно. Тогда пускай с вас будет десять процентов. Я хочу, чтобы вы были надежным должником.
В Хелме кончились спички. Вечером местечко погрузилось во тьму. Поэтому один хелмец отправляется в соседний город, покупать спички.
Вечером он возвращается - без спичек!
- Интересное дело, - объсняет он. - Когда я туда приехал, был белый день: зачем было покупать спички? А здесь, в Хелме, опять темная ночь!
Диалог на хелмской почте:
- Когда уходит почта в Пинчев?
- Каждый день.
- И в среду тоже?
В Хелме.
- Янкель, ты куда так торопишься?
- Теща моя приезжает. Сообщила, что в среду.
- Но сегодня же вторник!
- Знаю. Но в среду у меня не будет времени.
Хелмец Янкель в кошерном ресторане съел все меню - и остался голодным, словно и не ел ничего. Он снова заказал все меню, потом в третий раз - и все равно не наелся.
На столике стоят соленые крендельки. Он съедает один - и вдруг чувствует, что сыт.
- Знал бы, заказал бы с самого начала один кренделек! - говорит он.